Петя чуть не застонал. Ему хотелось спать и есть, к тому же действие таблеток проходило, и в поясницу и затылок снова вступала боль. Георгиевич понял, что рискует не завершить свой рассказ, и перешел к самому главному и, как он заверил Некрасова, самому интригующему моменту.
Собранные деньги пропади. Их похитил некий авантюрист, выдававший себя за потомка графа Резанова. Хотя, если говорить откровенно, командор не был графом… Но это не важно, все согласны. Короче, этот мошенник исчез со всей суммой, не оставив следов. Вернее, кое-какие, очень зыбкие следы остались, и вели они в Москву.
— В Москву? Американец? — усомнился Петруша.
— У него прекрасный русский язык, — заверил красноярский энтузиаст. — Его фамилия Розен. Розен-Резанов… Как видите, корни очевидны, но это ничего не значит. Мало ли кто примазывается к нашей великой истории. Конечно, в Москве он мог сменить фамилию. Но все же мы рассчитываем найти этого бессовестного грабителя с вашей помощью. Других путей вернуть деньги у общества «Русская Калифорния» просто нет. Разумеется, ваши усилия будут вознаграждены.
— Наши усилия? — недоуменно переспросил Некрасов. — Но «Русский дух» — не сыскное агентство.
— Петр Алексеевич, — вступил в разговор Иваныч, — мы на вас лично надеемся. Вы же имеете отношение к небезызвестной Третьей страже. Ну что там, все говорят, да вы и не скрываете. Так что вам и карты в руки.
— И при чем же тут, по-вашему, Третья стража? — спросил Петя, начиная злиться. Боль в пояснице стала отдавать в левую ногу.
— Да… Пишут же кругом в газетах, что Стражники могут кого угодно найти и достать из-под земли. Что ночью они в городе как у себя дома. Видят насквозь, проникают через стены. Вот мы и подумали, что вы с вашими ребятами сможете этого жулика разыскать, припугнуть как следует и отобрать деньги… — промямлил пенсионер.
Петя сморщился и схватился за поясницу.
Коротко разъяснив надоедливым идиотам политику партии, Петя Некрасов смог наконец отправиться домой, но поспать ему не удалось. Снова гудели поясница и затылок, и он каждую минуту дергался, потому что ждал звонка от евреев с судьбоносным решением.
Решение, о котором Петя был оповещен лишь к ночи, состояло в том, что о краже денег должны были узнать в ассамблее. Все это было крайне неприятно для Некрасова, не из-за того, что его обчистили — с кем не бывает, мы знаем, где живем, — а потому, что при всем взаимном доверии денежные шуры-муры между своими старались не предавать гласности. Но не в его положении было спорить, тем более что
