— Лен, ты что охала за чаем? — тихонько спросила Любочка, когда Вика с Кариной вышли, прихватив с собой Ольгу Васильевну — ей как раз пора было на дежурство в подъезде.
Лена неуверенно покачала головой.
— Я подумала — если листовки Карине подложил не хозяин и они не остались от других жильцов…
— Ну?
— Значит, кто-то входил к ним в квартиру, когда они уже там жили. И…
— …И может войти снова! Вот черт, а ведь правда. Молодец, что ты вслух об этом не сказала, — Каринка и так дерганая. Нечего ее пугать.
— Люб, а что же теперь делать? — спросила Лена, свято веря, что старшая подруга обязательно найдет выход.
— Не знаю, — задумчиво сказала Любочка, — пока я не знаю.
Валентин Красильников не успел придумать траурный стриптиз в память о погибшем друге Севе Грищенко. Правда, он спонтанно посвятил ему один номер в кабаре «Малина», и зрители довольно охотно размахивали свечами в честь талантливого фотографа, не дожившего до расцвета своей славы. Сделать стриптиз было бы куда более классно, но для этого следовало как минимум уговорить художественного руководителя кабаре и найти подходящую танцовщицу. Все это Валя давно бы уже провернул, если бы не сессия в Плешке. И далось ему это высшее образование, что он забыл на отделении менеджмента, если менеджмент и так у него в крови, а любой бизнес к этому приложится?
К сессии он не готовился — еще не хватало тратить время, и сейчас «тонул» на экзамене. Его предупреждали, что преподаватель не внимает здравому смыслу и всегда готов отправить нерадивого студента за дверь с жирным «неудом» в зачетке. А выпросить у него пересдачу — полный геморрой. Да и некогда Вале заниматься пересдачами, он и так ждет не дождется, когда эта бодяга кончится.
Валька бросил отчаянный взгляд на все четыре стороны: мол, спасите, ребята, SOS! Но никто на его страстный призыв не откликнулся. Однокурсники сидели, уткнувшись в свои билеты, либо вообще отвернувшись. Прошли те времена, о которых рассказывал папа, — когда студенты, рискуя собственной оценкой, вытаскивали друг друга на экзаменах. Сегодня в вузах царит закон джунглей — каждый сам за себя.
Валя обреченно откинулся на стуле. Между прочим, он опаздывает, ему уже пора ехать, а он ни в зуб ногой. Пожалуй, надо не терять времени, а встать и попроситься прийти в другой раз. Как будто в другой раз будет что-то другое…
— Можно?
Преподаватель благосклонно кивнул. Однокурсница Ирочка гордо прошествовала мимо Валькиного стола, «дыша духами и туманами», изящно вильнула бедром и уселась перед экзаменатором. Валентин проводил меланхолическим взглядом ее круглую попку, едва прикрытую клетчатой юбочкой, и уставился перед собой, не понимая, откуда взялся на столе этот густо исписанный чужим почерком листок. Ё-мое, да это же ответ на первый вопрос несчастного билета. А на другой стороне — второй. Ай да Ирка!
