Дживан поднялся на ноги и протянул руку хлюпающей носом девочке.
— Пойдем, поищем Танью. Она, наверное, сама тебя высматривает.
Что, конечно, вряд ли — Танья уже нашла бы свою подопечную. Дживан повел девочку за кулисы. Мужчина в костюме исчез. Кругом царил хаос — все сновали туда-сюда, шумели. Раздавались громкие просьбы пропустить каталку. Уолтер держался у изголовья. Процессия прошла по коридору к служебному выходу, и всеобщий шум только усилился. Люди плакали, звонили по телефону, сбивались в группки и раз за разом пересказывали друг другу случившееся («Значит, поворачиваюсь я, а он уже падает…»); одни отдавали распоряжения, другие не обращали на них внимания.
— Сколько же тут людей, — произнес Дживан. Он не очень любил толпу. — Видишь Танью?
— Нет, не вижу.
— Тогда лучше останемся на месте, она сама нас найдет.
Такой совет давала брошюра о том, что делать, если заблудишься в лесу. Дживан уселся на один из стульев у стены. Оттуда он видел неокрашенную заднюю часть фанерных декораций. Рабочий подметал искусственный снег.
— А с Артуром все будет хорошо? — Кирстен забралась на соседний стул и стиснула в кулачках ткань платья.
— Буквально только что, — сказал Дживан, — он делал то, что любил больше всего на свете.
Такой вывод Дживан сделал из интервью, которое прочитал месяц назад. Артур беседовал с газетой «Глоб энд мэйл»: «Всю жизнь ждал, когда достаточно состарюсь для роли Лира. Для меня нет ничего любимей игры на сцене, ощущения, что все происходит здесь и сейчас…» Странные слова. Артур, как правило, играл в кино, а кто в Голливуде жаждет постареть?
Кирстен молчала.
— В том смысле, что раз уж эта роль стала его самым последним делом, — проговорил Дживан, — то в этот момент он был счастлив.
— А это стало его последним делом?
— Думаю, да. Мне жаль.
Снег успели смести в небольшую сверкающую кучку.
— Я тоже больше всего на свете это люблю, — через некоторое время сказала Кирстен.
— Что любишь?
— Играть на сцене, — пояснила она.
Из толпы вдруг вынырнула заплаканная девушка и протянула к малышке руки. На Дживана девушка даже не посмотрела. Кирстен же, прежде чем уйти, оглянулась.
Дживан вернулся к сцене. Его никто не останавливал. Он почти ожидал увидеть Лауру в центре первого ряда — а сколько вообще прошло времени?.. — но зрителей уже не было. Уборщики подметали полы и собирали оброненные программки. На спинке кресла висел забытый шарф. Дживан покинул зал, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. Он набрал номер Лауры. Тщетно. Она выключила телефон на время представления и, очевидно, до сих пор не включила.
