– Ты какой-то не такой, – опытный Сомов тут же прочувствовал недоброе в голосе друга. – Перепил, что ли?
– Да ну, что ты. Когда я этим болел? Простыл слегка. Всю ночь с заложенным носом…
– А, понял. Ну, если что, доктора у нас тут свои есть – ты имей в виду. Ну, ты ходить-то ходишь? Или постельный режим?
– Да в порядке, Вадик, ну насморк с утра, подумаешь!
– Хорошо. Слушай, такое дело. Можешь через пятнадцать минут к аптеке подойти – там у тебя, чуть выше? Квартал всего?
– Конечно. Кого-то встретить?
– Да-а… – Сомов замялся, подбирая слова. – Паренек там один, Асламов фамилия, из района вашего. Он «чертей» позавчера сам видел. И рассмотрел. Поговори с ним.
– А он что, со мной говорить будет? – изумился Климов. – Что ты ему про меня-то рассказал?
– Сказал, что ты человек столичный и с головой. И в деле уже так или иначе. Если что, любые твои распоряжения он выполнять будет без разговоров. Я приказал.
– Твой протеже?
– Можешь так считать. И про Абазова, засранца, он тебе тоже расскажет. Дело хреновое, я кишкой чую. Не так оно все, не так… Я уже в живых мертвецов готов поверить. И кстати, Зарифуллин этой ночью в больнице помер.
– Ка-ак?
– Остановка сердца, больше никто ничего не знает, а жена против вскрытия, категорически. Ладно, иди, а то он ждать тебя будет. Юра тебе расскажет все. А я потом подъеду, вечером, может. Или завтра. В долгу не останусь.
– Ясно…
Ян хлебнул воды прямо из-под крана, с солдатской скоростью оделся и вышел на улицу. Идти до старой аптеки ему было недалеко, полтора квартала. После полуночи снегопад прекратился – устал видно, но коммунальщики шевелиться и не думали: тротуары вдоль хозяйских заборов представляли собой тропку, кое-как протоптанную спешащими на работу людьми. Плюнув в сугроб, Ян выбрался на проезжую часть. Тут тоже было скользко, но можно было хоть как-то шевелить ногами.
Возле бетонной коробки аптеки, типичного ужаса благоустройства шестидесятых, топтался невысокий паренек в серой китайской куртке и шерстяной шапочке, надвинутой на самые глаза. Яна он заметил издалека: бросил в сугроб недокуренную сигарету, поправил шапку, как-то подтянулся и с самым независимым видом отошел чуть в сторону, к углу аптеки. Климов, понятное дело, сразу же понял, что к чему.
Ян штурмовал перекресток, просочился через узкий проход в сугробе напротив входа в аптеку и встал, в упор глядя на парня. Тот подошел тут же.
– Старший лейтенант Асламов, товарищ майор, – негромко проговорил он и попытался отдать честь.
