— Ну что, всё, поехали?
— Здравствуйте. — галантно поздоровался со мной Джесоб и в его глазах я въявь увидела глаза Донуна.
— Привет… да, сейчас, сейчас поедем… — я отвернулась, чтобы избавиться от наваждения. Нет-нет, это галлюцинация. Я слишком много думала о детях, в целом и в частности от Донуна, вот и началось. Не настолько же он сам дурак, чтобы не знать, не видеть, что у него есть сын? Что это его сын? Или он знает, но скрывает от меня? Не дай Бог, я же никогда не прощу такой лжи! — Подожди минуточку здесь!
Быстрым шагом я ушла за угол и остановилась, потрогав загоревшиеся щеки. Ещё не забеременела, а уже какие-то припадки и паранойи! Мог ли Донун спать с женой Йесона до него? Ведь Йесон изнасиловал свою супругу… а если он это сделал, когда она встречалась с Донуном? Встречались ли они? Я начала строить безумные предположения. Потом включила свой прагматизм. Он никогда меня не подводил. Я находилась в дорогой престижной клинике, которой пользовались все люди Сеула, у которых было много денег. Семья Йесона, я знала, тоже пользовалась услугами именно этой больницы. А за те годы, что я бываю здесь, я успела сдружиться с заведующей, которая была лишь слегка меня старше. Не в силах удержать себя, я направилась в её кабинет и, постучав, дождалась разрешения и вошла.
— Привет, получила результаты анализов? — она знала, какую подготовку я веду на этих территориях, иногда мы даже созванивались, чтобы мне узнавать всё по телефону, а не по электронке или приезжая сюда. К тому же, иногда она сразу объясняла мне с компетентностью, что к чему.
— Да, там всё хорошо, но я не об этом. — присев на стул на углу её рабочего стола, я положила на него ладони. — Как можно узнать, кто отец ребенка?
— Ну… — смутилась и замешкалась она, но поняла, что я говорю не о себе. — ДНК-тест, как же ещё?
— А как его сделать? Как скоро будет результат?
— Он делается около недели. Нужно сдать соответствующие…
— Подожди-подожди, а просто по крови там, по данным медицинским, этого никак не понять?
— Нет, конечно. — развеселила её моя непросвещенность.
— А если я хочу узнать это анонимно?
— То есть как? Не поняла.
— Ребенок и его родители не должны знать, что их ребенка проверяют.
— Нет, так нельзя, нужно согласие родителей. — серьёзнее заверила она. — Что за мошенническую аферу ты придумала?
— Да это не мошенничество… это очень личное.
— Каким бы личным не было, а без осведомления людей, у которых берутся анализы, такого не провернешь.
