— Я не наркоман, хватит передергивать! Кто по молодости не баловался? Я пробовал раза два-три, но после того завязал. Клянусь тебе! — он упал на колени, не то специально, не то потому что неудобно было долго торчать на корточках, но я встала и отошла от него. Он поднялся и попытался обнять меня, догнав у окна. Я вывернулась и снова ушла в другой конец комнаты. — Пожалуйста, хватит дуться, иди сюда, поговорим нормально.
— Нормально? После стольких лет заблуждений и обманов?
— Каких обманов? Я сам не знал, что у меня есть сын!
— Но то, что ты насильник, ты знал! — я взялась за голову, запустив в волосы руки. — Если бы я знала, что ты способен на такое! Разве пошла бы я за тебя замуж? Я бы сто раз подумала!
— Да не способен я на такое! — Донун подошел ко мне и, приближаясь, никак не мог загнать меня в угол, чтобы обнять. Мне в один момент стали неприятны его объятия, касания. Четыре года с насильником, каждую ночь, каждый день. А у него ещё и сын! И этот человек хочет, чтобы я родила ему ещё, с его порочными генетическими наклонностями! А если они тоже маньяки будут? — Разве я когда-нибудь обидел тебя хоть чем-нибудь?
— Уйди от меня, прошу, отойди и не подходи ко мне! — я старалась не идти на поводу у эмоций. Для этого нужно было вернуть мой животный прагматизм. Думать о насущном, о делах. Это мой муж, и из-за его прошлого, никак пока не отражавшегося на настоящем, глупо было бы лезть на рожон. Но как строить с ним семейную жизнь дальше? Он наследник богатой империи. Я всегда была девушкой с амбициями, и раньше не задумывалась над тем, что достанется нашим детям, если они появятся. Но теперь-то старшим наследником был Джесоб. Что же это, я буду женой, а получит всё сын другой женщины? Сколько всего лезет в голову! Да и пошли они, эти деньги — мой муж насильник!
— Зая, переодевайся, и договорим в самолёте, пожалуйста! — тронул он моё плечо, но я отодвинулась.
— Я не полечу с тобой никуда. — мы собирались по результатам сегодняшних обследований зачать своего малыша в Сингапуре, и мечтали отрываться там безудержно всю неделю, но при новых обстоятельствах мне там делать было нечего. Я оказалась полностью не готова к продолжению брачной жизни.
— Что?! Как это — не полетишь?
— Вот так это. Я остаюсь. Я не могу никуда лететь, у меня нет ни сил, ни желания. — я снова упала в кресло.
— Не придумывай. Мы ещё раз поговорим в дороге, всё выясним. Нечего тебе тут оставаться.
— Да о чем говорить?! — крикнула я. На лбу я почувствовала испарину. — Я даже не знаю, как переживу всю эту новую информацию. Какие разговоры?
