— Может твоё мастерство достигло апогея? — хохотнул главный, достав оружие и держа его наготове. Санха и Чоноп скользнули следом. Сольджун вошел последним. Он не был трусом, но все понимали его ценность и редкость, и рисковать гипнотизером, когда есть другие бойцы — ненужная трата драгоценных ресурсов.
— Не знаю, не знаю… я думал, что развиваюсь в другом направлении… — Квартет пробрался в подвал одного из притонов, адрес которого получил вчера Ёнгук. Они надеялись, что найдут какие-нибудь зацепки, что-нибудь, что выведет их на след убийц, но обыскивая это злачное помещение, не находили ничего. Им повезло, и не было никого, с кем пришлось бы ввязаться в рукопашную или перестрелку, но и улик никаких не нашлось. Даже если здесь произошло преступление, то после него хорошенько убрались, не оставив ничего, ни капли крови, ни орудий своей извращенной уголовщины. Разочарованный и разозлившийся, Ёнгук вышел на улицу, закурив и притопывая ногой, которая вызвала характерные шлепки по мокрому асфальту, хаотичными разводами украшенному плоскими лужами. Мужчина перестал топать, чтобы не шмякать ботинком, создавая брызги на свою же кожаную штанину.
— Тупик? — поинтересовался Санха.
— Ничего, найдём откуда зайти ещё, куда свернуть, — понимая, что пока действительно не знает, за что браться дальше, утвердил адвокат. — Надо оставить тут Сунён с Джело для наблюдения, пусть приглядывают, вдруг что подозрительное всплывёт? Закон тяготения преступников к месту, где они отличились, никто не отменял.
— А ещё какой-нибудь план есть? — поинтересовался Чоноп.
— Планов всегда полно, — выдохнул Гук. — Но не все быстро исполнимые. Над некоторыми придётся долго работать. Я умею ждать, но меня беспокоит, что это может стоить жизни какому-нибудь мальчишке.
— Да, не хотелось бы…
— Этот город великоват, по-моему, — изрек Сольджун, когда они тронулись и пошли прочь. За ближайшим же углом нужно было разойтись в разные стороны, чтобы не выдавать своих связей и не привлекать внимания кучностью. Ни к чему это напрасно. — В нём хрен что найдешь.
— Но мы найдём! — бросил окурок, испепеленный за две тяжки, в урну Гук.
— Мне кажется, или ты сегодня особенно уставший? — заметил Санха.
— Да так, мелкие проблемы. Спал всего три часа. Полночи просидел над дурацким делом, в поисках материалов и фактов для обвинения. Такое дерьмо… Ещё и Херин со мной с утра не разговаривала. Прям песня, а не денёк.
— Женщины часто обижаются, — пожал плечами он. — Главное не давать им углубляться в это состояние. Чем дольше они ходят молча, тем больше находят поводов для обид и претензий.
