— Спасибо, — пытаясь не отчаиваться, что профессия, а вернее две, явная и тайная, не дают нормально уделять время семье, Гук попытался вновь настроиться на работу, но уже не очень получалось. Он становился постоянной причиной расстройств Херин, ей хотелось, конечно, обычного мужа, которого она видела бы чаще… Не эгоистично ли он поступил, завоевав и присвоив любимую женщину? Как много он ей даёт? А ребенок? Может, рано было заводить? Она права, ведь Бомми он только за завтраком иногда и видит. Когда он последний раз с ними был целый день? Недели две назад? Да, они поехали в супермаркет, прогулялись в парке, но было холодно, и быстро уехали оттуда. А нет, его вызвали в офис в тот вечер. В общем, ясно.
Усевшись перед компьютером, он с благодарностью оглядел стол, который всегда был прибран, каждая бумажка на месте, ручка вдоль записной книжки, ни одной пылинки. Семейное фото рядом с экраном. Да, он эгоист. Ему-то тепло и удобно. Так, хватит! Работа. Браузер. Google. Полли Шелл… боже мой, сколько она пишет! Ночами не спит что ли? Факты из жизни, биография… ничего особенного, точнее, вообще толком ничего. Твиттер. Нет, подписываться он не будет, спасибо. Френдить в Фейсбуке тоже не надо. Членство в писательских сообществах она ещё не обрела. Где же о ней информацию взять? Всего два интервью, да и то ниочемошных. Что-то должно быть, кроме коротенькой анкетки на каком-то любительском сайте с информацией обо всех, кто когда-либо издавался. А эта Шелл издала уже десятка три романов-детективов, правда, ни один славой не прогремел, так, однодневное чтиво. И как только его клиент о себе нашел? Видимо поклонники настучали о сходстве. Гуку безумно хотелось выиграть это дело и заткнуть за пояс эту псевдоинтеллектуалку. У него была почти личная причина, обострившаяся за последнюю неделю. То, что больше всего возмутило клиента и его, Гука, самого, было клеветой… определенного характера. Списанный с артиста персонаж был гомосексуалистом, что больше всего и задело прототип. Странная фантазия брать известного человека и приписывать ему иную ориентацию. Не другой цвет волос, не другую специальность, а именно сексуальную направленность. В этом плане Ёнгук был гомофобом от рождения. И убийства азиатских мальчишек лишь убеждали его в своей правильности и том, что вся эта хренотень не от здравомыслия. Он как-то ещё в Сеуле вел одно разбирательство, во время которого ляпнул о своём отношении к этим глиномесам
