— Да, — хлюпнул он и вытер слезы рукавом рубашки. — Это из-за него она сгорела! Если бы она тогда не стала вытаскивать отца из-под горящей балки, то она бы не умерла.
Вот оно что. Она спасла сына, который чуть не сгорел вместе с домом, а потом уже пыталась помочь Наумову-старшему. Ему-то она помогла, но, очевидно, ценой своей жизни.
А ещё Дмитрий сейчас только что назвал Евгения отцом. Должно быть, до пожара у них были совсем другие отношения. Тогда и произошёл раскол в семье. Евгений вскоре снова женился, что ещё больше усилило вражду, но к своему вскоре родившемуся младшему брату он испытывал ровно противоположные чувства, и всю теплоту отдавал ему. Но тому приходилось постоянно выслушивать их ссоры и работать общим тормозом, что, как это ни прискорбно, его и сгубило.
— Как реагировал Ваш брат на ссоры с Евгением? — спросил я.
— Он… он все время пытался нас успокоить, уладить все мирно. Бедный… бедный Ми…
Его прорвало, сдерживаться сил уже не было. Он откинулся назад, немного съехал по стулу вниз и взвыл.
— Паша, принеси воды ему, а? — попросил я Павла.
— Ты уверен, что хочешь сейчас остаться наедине с ним? — неуверенно спросил Павел, но, всё же, встал.
— Абсолютно. Он сейчас и мухи не обидит.
— Я быстро, — и Павел выскочил в коридор, закрыв за собой дверь.
Я встал, обошёл стол и подошёл вплотную к воющему от горя Дмитрию.
— У меня есть ещё вопросы, — я наклонился к нему. — В Вашем столе я нашёл странный препарат, под названием «RD-18». Что это?
— Л-лекарство… от депрессий…
Лекарство, от депрессий. Так я и поверил. Нет, с этим «лекарством» определённо что-то нечисто, слишком уж его много, хватит свою собственную аптеку открыть. Я больше поверю в то, что он «сидит» на этом антидепрессанте, и попутно ещё и распространяет его. С отцом он давно в ссоре, денег и связей у него не должно быть, но он имеет у себя дорогую квартиру в отличном доме, и, скорее всего, купил он её сам, либо брат немного помог. По крайней мере, роль распространителя наркоты хорошо вписывается в дело. Но, если честно, я не хотел бы, чтобы дело повернулось таким боком. Интуитивно я чувствовал, что это не так, что Дима на самом деле хороший человек, просто у него не сложились отношения с его отцом.
— Когда вы начали ссориться в номере с Евгением, где именно в это время был ваш брат и его жена?
— В… в комнате… — Дмитрий пытался взять себя в руки и перестать плакать.
Я по-дружески положил руку ему на плечо и уселся прямо на стол.
