— Готово, но я надеюсь, что нам не придется к нему прибегать.
— Я тоже надеюсь, но опять же ничего не гарантирую. Ладно. Ждите моих инструкций. Я отправляюсь ломать Фойла через колено.
— Где вы его держите?
Дагенхэм покачал головой.
— Это помещение ненадежно.
И пропал.
Через Цинциннати, Новый Орлеан и Монтеррей он джонтировал в Мехико, где появился в психиатрическом крыле огромного госпиталя Объединенных терранских университетов. Впрочем, крыло едва ли можно было счесть подходящим определением для этой секции, занимавшей целый город в госпитальном метрополисе. Дагенхэм джонтировал на сорок третий этаж отделения терапии и заглянул в изолированный бак, где в бессознательном состоянии плавал Фойл. Затем бросил взгляд на представительного господина с аккуратной бородкой, стоявшего рядом.
— Привет, Фриц.
— Привет, Сол.
— Черт подери, надо же, сам глава отделения психиатрии присматривает за моим пациентом.
— Я полагаю, мы у тебя в долгу, Сол.
— Все еще за кратер Тихо переживаешь, Фриц? А я нет. Кстати, я не запачкаю твое крыло радиацией?
— У меня тут все заэкранировано.
— Готов ли ты для грязной работенки?
— Хотел бы я знать, во что ты меня втягиваешь…
— Мне нужна инфа.
— И что, ради нее все мое отделение терапии должно превратиться в инквизиторский застенок?
— Была у меня такая идея.
— А почему бы не ограничиться обычными наркотиками?
— Я уже пытался. Толку никакого. Это не обычный человек.
— Ты знаешь, что наши действия незаконны.
— Знаю. А ты передумал? Хочешь выйти из игры? За четверть миллиона я продублирую твой комплект оборудования.
— Нет, Сол. Нам не искупить вины перед тобой.
— Тогда за дело. Сперва попробуем Театр Кошмаров.
Они выволокли бак в коридор и переместили в стофутовой ширины комнату с отделанными звукоизолирующим материалом стенами. Она осталась после одного из ранних психотерапевтических экспериментов. Театр Кошмаров призван был вернуть шизофреников к реальности, шоковым воздействием сделав их иллюзорный мир непригодным для существования. Но психика пациентов претерпевала после этого такой надлом и столь трудноустранимые эмоциональные сдвиги, что метод признали антигуманным и сомнительным.
По просьбе Дагенхэма глава психиатрического крыла госпиталя смел пыль с трехмерных проекторов и заново подсоединил сенсориум. Они вытащили Фойла из бака, вкололи ему стимулятор и бросили на пол. Выкатили бак за дверь, выключили свет и заперли комнату на кодовый замок. Потом включили проекторы.
