— Я прежде не имел чести встречаться с Формайлом, — ответил Престейн по возможности двусмысленно. Фойл научился читать по людским лицам, но уверенное, красивое лицо Престейна ничего не выражало. Стоя лицом к лицу, один — собранный и напряженный, другой — сдержанный и непроницаемый, они напоминали пару бронзовых статуй, нагретых до белого накала: вот-вот, и начнут плавиться.
— Мне сообщили, что вы во всеуслышание называете себя выскочкой, Формайл.
— Да. Я взял пример с первого Престейна.
— В самом деле?
— Вы же помните, как он нажил первоначальный семейный капитал, спекулируя на черном рынке плазмой крови во время Третьей мировой?
— Второй мировой, Формайл. Но такие лицемеры, как наш клан, никогда бы его не признали. Его имя тогда было Пэйн[38].
— Я не знал этого.
— А как же звали вас, прежде чем вы предпочли сменить то несчастливое имя на Формайла?
— Меня звали Престейн.
— В самом деле? — Усмешка василиска подчеркивала, что удар попал в цель. — Вы утверждаете, что вы родич нашему клану?
— Со временем я заявлю об этом публично.
— Какова степень родства?
— Скажем так, кровная.
— Как интересно. Вы положительно увлечены кровью, Формайл.
— Нет сомнения, что это и ваша семейная слабость, Престейн.
— Вы наслаждаетесь собственным цинизмом, — сказал Престейн не без цинизма, — но говорите чистую правду. Нам всегда были присущи две роковых слабости: страсть к крови и деньгам. Это наследственный порок. Я признаю его.
— А я его разделяю.
— Страсть к крови и деньгам?
— Именно. И всего более.
— Никакой жалости, никакого снисхождения, никакого лицемерия?
— Никакой жалости, никакого снисхождения, никакого лицемерия.
— Формайл, я узнаю себя в молодости. Если бы вы не заявили о родстве с нашим кланом, пришлось бы мне вас приручить.
— Вы опоздали, Престейн. Это я вас приручил.
Престейн взял Фойла за руку.
— Вас нужно представить моей дочери, леди Оливии. Позвольте мне?
Они пошли через приемную. Фойл колебался, прикидывая, сможет ли в случае чего послать телепатему Робин, но он уже был опьянен успехом. Он не знает. И не узнает. Потом его взяло сомнение. Но я в любом случае не узнаю, догадался ли он. Он словно из тигельной стали. Он может меня кое-чему научить в плане самоконтроля.
Формайла осыпали поздравлениями.
— Чудесную шутку вы откололи в Шанхае!
— Отличный карнавал был в Риме, просто отличный! А, кстати, вы слышали про горящего человека, который появился на «испанской лестнице»?
— Мы вас в Лондоне ждали.
