Всё это позволяло Веллингтону надеяться на скоротечную победоносную кампанию, и единственным тёмным пятном на его планах был воздушный флот русских.
Но британцы сделали свои выводы из воздушного нападения на Лондон, и каждый дирижабль нёс одну скорострельную картечницу и несколько бомбических пушек с картечными зарядами. Таких воздушных батарей у Веллингтона было почти два десятка, а остальные дирижабли должны были воевать в составе армии под командованием маршала Раглана – относительно молодого, но весьма талантливого военачальника. Однако основной удар будет нанесён отсюда. Захватив русские поселения вдоль побережья, Британия не только отрезала России выход к важнейшей транспортной артерии, но и создавала постоянную угрозу военного вторжения с юга, что позволило бы держать Российскую империю на коротком поводке. Лорд Пальмерстон, случайно выживший под завалами своего дома, являвшийся главным организатором и вдохновителем нового похода на восток, этот момент в своём докладе парламенту отразил специально и нашёл полное понимание среди британской знати.
План рассредоточения сил флота был неожиданным и увенчался полным успехом. Прошедшая над проливами воздушная армада не обнаружила ни одного военного корабля и ушла ни с чем в то самое время, когда британский флот уже начинал концентрироваться у Тавридского побережья. Наблюдатели на аэростатах своевременно отследили вражеские корабли в полсотни миль от берега, но силы русского флота и объединённой эскадры были несопоставимы даже после разгрома у Констанцы.
Командующий Южным войском князь Багратион немедленно приказал Горыне атаковать вражескую флотилию, но княжич сумел доказать, что ещё рано, и находившийся на летающем наблюдательном пункте командующий сейчас стоял с биноклем, нервно следя за перемещением мелких кораблей между гигантов линкоров и десантных барж.
Но на берегу уже кипела работа. Загружались бомбовые отсеки воздухолётов и заправляли снарядные ленты в короба. По расчётам Горыни, авианалёт должен был начаться в полдень, когда подойдут французские плавучие батареи «Орлеан», «Паризия» и «Марсель». Собственно, именно они, вооружённые германскими дальнобойными пушками, и были главной угрозой побережью, так как благодаря плоскому днищу могли близко подойти к берегу и одновременно обрушить такой вал огня, что не поздоровилось бы никому.
Линейные корабли и фрегаты тоже были не подарок, но у них была весьма приличная осадка, так что можно было надеяться на их радостную встречу с минным полем, которое уже с год выставлял и настраивал великий русский инженер-электротехник Борис Семёнович Якоби. Конечно, мины были серьёзно улучшены и новой взрывчаткой, и взрывателями, но основное было сделано Якоби.
