— Да. Но я клялся мертвому государю. Если найду Аюра — он станет повелителем Аратты. Если нет — Аратты не будет.
Хаста поглядел на него с тревогой. У него не было никаких оснований полагать, что саарсан пошутил.
— Но послушай, что тебе сделали землепашцы? Может, ты затаил зло против пастухов или тебя чем-то оскорбили рыболовы и лесорубы? Да и воины — если не говорить о кучке столичных арьев, — разве они желали причинить зло тебе или другим накхам? Разве они участвовали в заговоре против тебя?
— Ты говоришь скучные вещи, — брезгливо поморщился саарсан.
— О нет! Я говорю о том, что, быть может, важнее всего. Совсем недавно ты понимал это. Вспомни, о чем мы говорили! Позволь мне действовать! Дай мне несколько надежных людей, я доберусь до святейшего Тулума, и вместе мы...
— Зачем? Разве верховный жрец Исвархи смог что-то изменить там, в столице, когда убивали его брата и похищали наследника престола? Даже если он еще не свернул себе шею, споткнувшись на лестнице, — язвительно произнес Ширам. — Твой благодетель — заложник в своем храме! За каждым его шагом следят, и на каждый взмах руки где-то поднимается десяток луков. Если я исполню твою просьбу, то потеряю и тебя, и своих людей. Я не желаю ни того ни другого.
Хаста покачал головой:
— Как скажешь. Я понимаю, что твои слова вызваны болью, терзающей сердце. Я сам рыдал от такой боли, когда видел гибнущих воинов. Сколько отваги, сколько молодой силы попусту ушло в землю на радость врагам! Конечно, ты не находишь себе места, желая отомстить за каждого из них!
Ширам стиснул зубы и отвернулся.
— Но прежде чем повести войско на столицу, — продолжал его советник, — ответь себе: сколько человек ты сможешь собрать? Пять тысяч? Может, семь? Аратта без труда выставит вдесятеро больше. Даже если каждый из твоих храбрецов, погибнув со славой, прихватит с собой с полдюжины врагов — а как мы недавно видели, это удается не всегда, — то, когда у тебя закончатся люди, Аратта лишь ненадолго ослабнет... И скорее всего, в опустошенные земли Накхарана сразу вторгнутся соседи, чтобы поживиться мясом умирающего зверя... Если, конечно, прежде Киран не пожелает прийти сюда и истребить всех способных держать оружие, как он поступал в землях болотных вендов...
— Я буду бить врагов малыми отрядами, — мрачно ответил Ширам. — Арьи не будут знать ни покоя, ни отдыха. Я отравлю им колодцы и выжгу посевы. Я истреблю их военачальников. Я наполню Аратту слезами и стонами!
