– Вот это деньжища! Не то, что тут, – потом, немного подумав, спросила. – Саша, а как же я, мне ведь тоже нужна работа?
– Буду работать, а ты осмотришься, на месте разберёмся.
Наступила пауза.
– Саша, а как же язык? Ты же немецкий изучал в школе, а в Америке ведь английский.
– Да мне что английский, что немецкий – я же и по-немецки только со словарём, – улыбнулся Саша. – А язык, конечно, придётся учить, но лучше уж английский, чем латышский. Пашка вон набрал видеокассет, сидит целыми днями английскую речь слушает, он тоже немецкий в универе изучал.
Ирина обняла мужа.
– Идём, я подогрею тебе ужин, раздевайся и мой руки.
На следующий день они дали согласие и встретились с Павлом обсудить всё поподробнее и составить план действий.
Самолёт уже три часа летел над Атлантикой, Юлька уснула, разговоры прекратились, Ирина дремала, а Саша сидел возле иллюминатора и вглядывался в лежащие далеко внизу под крылом самолёта облака – белые, яркие и пушистые, успокаивающие и создающие удивительную атмосферу для размышлений, которые не заставляли себя ждать. Суета и переживания подготовки к изменению судьбы закончились, а волнения неизвестного предстоящего ещё не наступили. Но точка бифуркации была уже пройдена, вектор движения строго совпадал с градиентом концентрации нарастающего счастья приобщения к великой американской мечте, и неотвратимость встречи с далёким загадочным континентом характеризовалась практически стопроцентной вероятностью. Благодаря долгому полёту, между тем, что было и тем, что будет образовалась пауза, заполняемая воспоминаниями о прошлом и надеждами на будущее.
Они летели на запад, пересекая границы часовых поясов, и то ли утро двигалось с ними в ту же сторону, то ли они двигались вместе с утром, и Александр силился понять – догоняют они время или убегают от него? Было странно – с одной стороны, полёт удлинял этот знаменательный день, но если так лететь и лететь вместе с утром и пролететь Америку, а потом пролететь Тихий океан, то сразу попадёшь в будущее, и утро, летящее вместе с тобой, внезапно превратится в утро следующего дня – дня, наступлению которого обычно должна была предшествовать ночь. Тут он вспомнил, как лет девять назад купил Юльке пластинку рижского завода грампластинок с замечательной музыкальной сказкой «Алиса в Стране чудес» и голос птицы Додо, который звучал, когда они вместе с дочкой слушали её – «Если лететь над землёй вместе с солнышком, то как определить, когда вторник становится средой?» – вспомнил и улыбнулся.
