Уоллис жила на деньги мужа, которые он по-прежнему высылал ей, в двухэтажном полувековом отеле из красного кирпича под названием “Уоррен Грин”, с большой застекленной верандой, где в ясные дни любила греться на солнце и читать книги[25]. Там она снимала небольшую комнату номер двести двенадцать на втором этаже за семьдесят долларов в месяц, обставив ее по своему вкусу вещами, привезенными из Китая, – на это владельцем отеля ей как постояльцу с длительным проживанием дали специальное разрешение.
Но обстановка была далеко не такой шикарной, как в китайском особняке у Роджерсов, – новое жилище больше походило на карикатуру роскошной жизни, которой она так усердно старалась подражать: сочетание старого потрескавшегося от времени кожаного кресла, простой металлической кровати, туалетного столика со сколами, китайского шелка, фарфоровых слонов и коробок с одеждой. Уоллис, как и прежде, была независимой, проводила время так, как ей заблагорассудится, не беря ответственность ни за что и ни за кого на свете. Эгоизм – главное, что двигало ее по жизни.
В этот период она решила воскресить одно из наиболее выгодных знакомств юности – дружбу с бывшей одноклассницей в школе “Олдфильдс”, Мэри Кирк. Той самой, которая была дочерью владельца компании серебряных мастерских в Балтиморе, миллионера Генри Кирка, и с которой она тайком от родителей устраивала двойные свидания с богатыми мальчиками из соседних школ. Теперь Мэри была замужем за французом Жаком Раффри и жила в роскошной квартире в центре Вашингтона, чему Уоллис, конечно, чрезвычайно завидовала. Уоллис часто гостила у них, порой оставаясь у старой подруги на несколько дней.
Среди прочих друзей Мэри и Жака, с которыми Уоллис предстояло познакомиться в Рождество 1926 года, оказались и мистер и миссис Симпсоны, встреча с которыми перевернула всю ее жизнь.
Эрнест Алдрих Симпсон (1897–1958) учился в Гарварде[26], но бросил учебу на последнем курсе, чтобы в Первую мировую войну вступить в британские войска. Он был наследником семейного корабельного бизнеса. Его отец-англичанин в конце xix века прибыл в США, где открыл брокерскую контору, связанную с судостроением и фрахтованием, которая процветала, позволяя владельцу методично расширять деятельность своей фирмы и в других сферах. У него имелись партнеры не только по всей стране, но и по ту сторону Атлантики: в Англии, Германии и Италии, где отцовская компания пользовалась особой поддержкой правительства Муссолини.
