Во взгляде Адепта Старика на миг смешались недоумение и гнев. Однако он быстро взял эмоции под контроль и материализовал в руке каменный обелиск.
— Я тебе доверяю, — четко произнес он, передав мне надгробие.
— Спасибо, — кивнул я и вперся взглядом в прохладный прямоугольник.
«Создай точку возрождения» — мысленно отчеканил я.
Разум говорил, что должно получиться. Ведь, как ни крути, каменный обелиск связан со смертью, а значит должен принять мою энергию посмертия. Но, с другой стороны, он отличается от могилы или склепа. Вдруг ничего не выйдет?
Сколько энергии посмертия желаете вложить?
Мне стоило огромных усилий сохранить невозмутимое лицо.
«Тридцать процентов» — ответил я и, когда дело было сделано, вернул обелиск Бергу.
— Все? — недоверчиво спросил он, всматриваясь в предмет и пытаясь найти в его описании что-то новое. — Но ведь ничего не изменилось.
— Изменилось. Спасибо тебе, — я улыбнулся и, развернувшись на пятках, зашагал к лошади.
Разумно ли я поступил? Можно ли воскреснуть в точке воскрешения, если она находится в инвентаре другого человека? Сейчас мне не узнать. В худшем случае я всегда могу перенести энергию из одной точки в другую. И для этого мне не нужно держать в руках надгробие супруги Берга. Главное, чтобы тридцать процентов моей энергии посмертия не исчезли бесследно, если рейнджер случайно умрет.
Время привала истекло, и мы вновь разместились в седлах. Поскакали вперед настолько быстро, насколько позволяла истлевшая лесистая местность. На подъемах лошади сбавляли темп, чтобы не поскальзываться на гнилой, склизкой траве.
Несколько раз я заметил на себе изучающий взгляд Берга. Адепт Старика все не мог взять в толк, что я сделал с надгробьем его жены. Однако, предполагаю, что кой-какие мысли у него водились. Рейнджер не дурак, и многое понимает.
Наконец Берг перестал коситься на меня, а через несколько минут, когда лошади вновь перешли на шаг, громко спросил:
— Уна, есть ли какие-нибудь новости от твоего Покровителя?
Хороший вопрос! Вон, как встрепенулась девушка. И ответить сразу не решилась — задумалась.
— Нет, — проговорила Отблеск Рюгуса спустя секунд десять. — После того, как Великий приказал нам бежать, он не говорил больше со мной, — она замолчала, затем махнула рукой на направляющего. — С Хульном и Джеромом тоже.
— Ага, — вздохнул здоровяк.
— Чего раскисли? — послышалось сзади недовольное ворчание другого Адепта Рюгуса. — Великий не обязан возиться с нами, как с младенцами. Он доверил нам важнейшую миссию, и выполнить ее мы должны сами. Великий и так сделал слишком много для нас, — обернувшись, я увидел, как Джером задрал голову к небу и добавил: — Благодарю тебя, Великий.
