— Столько ярости, даже сейчас.
Она никогда не отпустит ее — ярость. Даже когда она погружалась в это горящее море внутри нее, даже когда она пела в темноту и пламя, ярость вела ее.
Пальцы Каирна врезались ей в горло, и она не могла остановить звуки, которые вырывались из нее.
— Все это может закончиться несколькими маленькими словами, принцесса, — промурлыкал он, опустившись настолько, что его дыхание касалось его рта. — Несколько маленьких слов, и мы с тобой расстанемся навсегда.
Она никогда не скажет их. Никогда не принесет клятву на крови Маэве.
Поклясться и предать все, что она знала, все, чем она была. Стань вечным рабом. И помочь разрушить мир.
Каирн схватил ее за шею, и она глубоко вдохнула. Но его пальцы задержались на правой части ее горла.
Она точно знала, по какому месту, по какому шраму, он провел пальцами. Две маленькие отметки между ее шеей и плечом.
— Интересно, — пробормотал Каирн.
Аэлина отдернула голову, снова выпустив зубы.
Каирн ударил ее.
Не по лицу, одетое в железо, которое разорвало бы его суставы. А по ее незащищенному желудку.
Весь воздух вышел из нее, и железо звенело, когда она пыталась, но не смогла повернуться в сторону. На тихих лапах Фенрис вскочил и встал у стены. Беспокойство и ярость вспыхнули в темных глазах волка, когда она задыхалась, пытаясь спрятать живот частью цепей. Но Фенрис мог только снова опуститься на пол.
Четыре подмигивания. Я здесь, я с тобой.
Каирн этого не видел. Не заметил, как она ответила в ответ, когда он ухмыльнулся крошечным укусам на шее, запечатанными солью из теплых вод залива Черепа.
Отметка Рована. Отметка мэйта.
Она не позволяла себе думать о нем слишком долго. Не тогда, когда Каирн снял этот тяжелый молот и взвесил его в широких руках.
— Если бы не кляп Маэвы, — размышлял мужчина, оценивая ее тело, как художник, оценивающий пустое полотно, — я бы вложил в тебя свои зубы. Посмотрим, хватит ли тогда отметки Уайтхорна.
Страх свернулся в ее животе. Она видела доказательства того, что вызывали долгие часы здесь у него. Ее пальцы скривились, скобля по камню, как будто он был лицом Каирна.
Каирн переместил молоток в одну руку.
— Полагаю, это нужно сделать. — Он провел другой рукой по ее туловищу, и она дернулась сквозь цепи от прикосновения. Он улыбнулся. — Такая отзывчивая. — Он сжал ее голое колено, мягко сжал. — В прошлый раз мы начали с ног. Пришло время двигаться дальше.
Аэлина приготовилась. Вдохнула так, чтобы ее унесло подальше отсюда. Из ее тела.
