«Хундинг.
Саксония.
Ценный член команды с 749 года н. э.»
– П-простите, – стал заикаться я. – Должно быть, ошибся… попал не в т-тот д-дом.
Мужчина, нахмурившись, подошел вплотную ко мне и обнюхал. Сам он пах скипидаром и горящим мясом.
– Ошибся? Да нет, все правильно. Ты сейчас должен зарегистрироваться.
– А-а?.. Что-о?..
– Ты же ведь мертв, не так ли, – продолжил он. – Вот и следуй за мной. Проведу тебя к управляющему.
Глава IX
Не желаете ли получить еще ключ от мини-бара?
Внутри здание оказалось гораздо больше, чем можно было предположить снаружи. Фойе я мог бы спокойно назвать самым большим охотничьим домиком в мире, и площадь его раза в два превышала размер всего дома, каким он мне представлялся с улицы. Пол из твердых пород дерева покрывали шкуры экзотических животных – зебр, львов и сорокафутовой рептилии, с которой мне бы совсем не хотелось встретиться, когда она была жива. У правой стены, в камине размером со спальню, задорно трещал огонь. Перед ним разлеглись на кожаных пухлых диванах несколько похожих на старшеклассников парней в зеленых халатах, которые то и дело что-то прихлебывали из серебряных кубков. Над каминной полкой висело чучело волчьей головы.
Меня тряхануло. Вот радость-то. Опять волки.
Потолок подпирали колонны из грубо отесанных древесных стволов, а в качестве поперечных балок тянулись копья. Стены были украшены отполированными до блеска щитами. Свет, казалось, шел отовсюду – яркий и золотистый. От него было больно глазам, словно вдруг вышел из темного помещения на залитую солнцем улицу.
В центре фойе стояла доска объявлений с анонсом:
Сегодняшние мероприятия
Аудитория Осло. 10–00. Бой один на один до смерти!
Аудитория Стокгольм. 11–00. Групповые бои до смерти!
Обеденный холл. 12–00. Буфет – обед до смерти!
Главный внутренний двор. 13–00.
Бой армий полным составом до смерти!
Аудитория Копенгаген. 16–00. Бикрам-йога до смерти!
(Являться с собственным ковриком.)
Швейцар Хундинг мне что-то сказал, но у меня до того звенело в ушах, что я его не расслышал.
– Что-что, извините? – переспросил я.
– Багаж при себе имеется? – повысил он голос.
– М-м… – Я ощупью поискал на плечах лямки рюкзака и, убедившись, что ему, в отличие от меня, возродиться не удалось, ответил: – Не имеется.
– Никто больше ныне не прибывает с багажом, – проворчал Хундинг. – Они что же, на ваш погребальный костер вообще ничего не кладут?
– На мой что? – уставился на него я.
– Не важно. – Он кинул сердитый взгляд в тот угол фойе, где перевернутым корабельным килем было выгорожено пространство вроде гостиничного ресепшена, и добавил: – Откладывать больше нельзя. Пошли.
