В обед ко мне зашли двое знакомых по школе подростка, с которыми я около двух часов проговорила о мелочах вроде моды в одежде или новинок в кинопрокате, которые доходили до нашего городка с слишком большой задержкой. Еще днем заходила пара женщин и дряхлый старик, но с ними я толком не общалась.
За полчаса до окончания моего рабочего дня начался очередной для этой осени, сильный шторм, и я решила переждать его в библиотеке. Включив настольную лампу, святившую тусклым, тёплым светом, мой взгляд в очередной раз остановился на вчерашней находке, которая просила ожогом на своей коже: «Напиши». Я подумала о том, что когда-то кто-то проигнорировал эту немую просьбу, из-за чего сейчас я довольствуюсь лишь пустыми листами книги, и поэтому я решила написать на страницах девственного блокнота хоть что-нибудь.
«Камилла Тамм» — вывела ровным почерком на первой странице своё имя я, при помощи черной чернильной ручки-пера. Я думала о том, что написать дальше, когда заметила, что надпись исчезает и на её месте появляется другая — выведенная не моим почерком, на неизвестном мне языке, надпись гласила: «Nomen est omen». Я успела сфотографировать фразу на мобильный прежде, чем она успела исчезнуть. Спустя несколько секунд онлайн-переводчик заявил мне, что перед ним латынь, после чего автоматически транслировал на экран перевод интересующей меня фразы: «Имя — это знак». Около минуты я сидела неподвижно, после чего начала снова рассматривать пустые листы блокнота, в которых не было ничего необычного, кроме их желтизны и ветхости. Взявшись за ручку, я снова написала:
— Камилла Тамм.
— A capillo usque ad ungues. — От волос на голове до ногтей на пальцах ног, — подтверждала страница, словно зная, с кем общается.
— Кто я? — написала я на уже успевшем очиститься листе.
— Semel heres sеmper heres. — Единожды наследник всегда наследник.
— Я наследник?
— Inutilis quaestio solvitur silentio. — Ненужный вопрос освобождает от ответа.
— Наследник чего?
— Heres, succedens in honore, succedit in onere. — Наследник, наследующий благо, наследует и тягостное бремя.
— Мне грозит опасность?
— Anguis in herba. — Змея в траве.
— Кто ты и где?
— Abyssus abyssum invocat. — Бездна взывает к бездне.
— Расскажи о Р. Р.
— Victoria cruenta. — Победа купленная кровью.
Я хотела еще многое написать и еще больше получить ответов, но ни одна из ручек не смогла оставить больше ни единого чернильного следа ни на одном из листов блокнота. Когда я поняла, что со мной больше не хотят общаться, я, с трудом переваривая произошедшее, под проливным ливнем отправилась домой, стараясь сдержать дрожь своей взволнованной души. Ветра почти не было, что позволяло мне спокойно раскрыть свой старый пепельный зонт-трость, и хоть как-то укрыться от непогоды.
