«Пустынный брат», рейнджер, солдат отличается от обычного человека так же, как его собственная автоматическая винтовка отличается от мелкокалиберки, подаренной бою на тринадцать лет. Это аксиома, по-другому в Землях Дьявола не выжить. Дуайт вздохнул и потянул на себя самое близкое оружие из имеющегося. Собственный ремень, с пряжкой, утяжеленной свинцом. До кобуры с «кольтом», лежавшей где-то под кроватью, он все равно не успел бы дотянуться. Миз Хартиган, бывшая миз Хартиган и его, Дуайта, бывшая любовница, развернулась на месте и прыгнула, распрямившись тугой пружиной. Мир замер, вздрогнул, почуяв кровь, и ринулся вперед с утроенным напором.
Ударить стоило один раз. Точно, сильно и надежно. У Дуайта получилось. Все сразу. Череп глухо и страшно кракнул, вминаясь, и ее не стало. Через распахнутый стальной ставень в комнату заходило утро, жаркое солнце и крики форта. Козлоногий Джек смог перебраться через стены. Дуайт сплюнул, взводя «кольт» и окончательно отправляя бедную миз Хартиган в путь. Рай или Ад – выбирать уже не ей.
– Моррис! – позвал он и спустился вниз, на ходу заряжая куцый огрызок двустволки, спрятанный за портретом бывшего хозяина дома. – Моррис!
Приказ Шепарда, запрещавший хранить тяжелое личное оружие в самом городе, сейчас казался как никогда глупым. Много навоюешь с имеющимся?
Дверь хлопнула, выпуская Морриса и Мегги. Хотя Мегги выходить совершенно не хотела и тут же нырнула назад. Судя по лицу – явно плача и боясь. Оно и к лучшему, обузы Дуайту не хотелось, а жалеть шлюху ему и не нужно. Это личное дело Морриса.
– С ней все нормально? – Дуайт кивнул на дверь.
– Да. Дерьмо какое-то, а, братец?
– Какой ты наблюдательный. Хавьер, таракан чертов, ты так и останешься сидеть у себя?
Хавьер не отозвался. Дуайт толкнул дверь ногой. Сильно. Дверь крякнула и провалилась внутрь, куда уже смотрели оба ствола, заряженные картечью. Но никто не появился.
Половицы предательски скрипели, выдавая каждый шаг Дуайта. Моррис остался у входной двери, рассматривая через окошечко улицу. Судя по его плевкам, дела там шли плохо. Дуайт порадовался, что привык к полутьме на лестнице, ведь Хавьер с вечера опустил жалюзи. Половица скрипнула еще сильнее.
Хавьер нашелся за столом у окна. Мексиканец, уткнувшись лицом в подушку, почти упал со стула. Как тело смогло уткнуться лицом вниз? Затылка у Хавьера не оказалось. Как и левой руки. Вместо нее, вывернутая и почерневшая, висела холодная, страшная и неживая
