— Что, все ждешь?
— Нет! Больше не жду. Так можно и в старых девах остаться, — ответила ей первая, и они ушли. Это было, конечно, смелое заявление, поскольку возраст обеих еще не давал им права считать себя даже девушками, не то что старыми девами.
Минут через пять на мост выбежал юноша в тренировочном костюме и лохматая собака.
— Нету… — грустно сообщил псу Янелис, но тот лишь весело завилял хвостом.
По дороге домой Янелис думал про то, что его отец, наверно, серьезно болен, и еще про то, что на свидание он, увы, опоздал.
В тот вечер Эгле хотелось подольше походить по санаторию. Его сопровождала дежурная сестра; к ним присоединилась сестра Гарша, она проверяла, как несут службу няни.
В семнадцатой палате внимание главврача привлек больной Алдер; мрачный, как и Вединг, он смотрел в потолок. Но опытный глаз Эгле сразу уловил и разницу: во взгляде Вединга без труда можно было прочесть желание вызвать жалость окружающих, в то время как в глазах Алдера просвечивал нескрываемый страх, особенно когда он после приступа кашля разглядывал в баночке свою мокроту.
В этой палате Эгле не пытался успокаивать больных улыбками и наигранным оптимизмом. Эгле и Алдер познакомились лет двадцать тому назад. Один знал, а другой чувствовал, когда лгут. Преимущество Эгле перед Алдером состояло в том, что он изучал медицину в университете, а не только на собственных хворях, и помимо легочных болезней знал еще и другие.
— Ну, как дела? — поинтересовался Эгле. — Опять кровь?
— Сегодня хорошо… свежей не было, — на одном выдохе шепотом проговорил Алдер, показывая, что дыхания еще хватает, раз он может произнести залпом целых пять слов. Он говорил шепотом из боязни растревожить кровоточащие ранки в легких.
Но Эгле и без того знал, что состояние тяжелое. Разлившаяся в легких кровь грозила новым процессом и пневмонией. Алдер был в положении человека, идущего над пропастью по подпиленным мосткам. И он прекрасно знал, что мостки подпилены.
«Тяжелобольных можно разделить на две категории: одни, когда им хуже, лгут, другие — говорят правду, — подумал Эгле. — Лгут потому, что хотят обмануть себя или окружающих. Или стыдятся того, что болезнь одолевает их, а не наоборот, и потому лгут. Пожалуй, в этом проявляется их сила».
— Вот и слава богу, — проговорил наконец Эгле, присаживаясь на подоконник. Он принялся листать историю болезни Алдера, толстую, как судебное дело. Преступник, имя которому туберкулез, на сей раз выпутается.
