Надо срочно сменить рубашку на сухую. А еще не мешает отвернуться от девчонки, но страшно выпускать ее из поля зрения. Как бы снова не исчезла. Не растворилась точно туман – была и нет ее.
Стиснув челюсти, Арей заставил себя повернуться к мужчинам. Это было архисложно. Позвонки скрипели и сопротивлялись движению, глаза не желали смотреть куда-либо помимо девушки, но он себя вынудил.
Внутри бушевал настоящий эмоциональный фонтан. Подростком он и то контролировал себя лучше. Надо успокоиться, а для этого необходимо оказаться подальше от девчонки. Он поступит так, как привык – обуздает и погасит неуместные эмоции.
Торопясь, Арей обронил, кивнув на девчонку:
— Заверните, — пусть накинут на нее что-то, ей сухая одежда не помешает. Вон как дрожит, аж зубы стучат. Не хватало еще, чтобы заболела. У Арея на нее грандиозные планы, силы ей понадобятся. — Я забираю ее с собой.
Он спешил покинуть дешевую, оставляя девушку под присмотром Феба. Ему одному можно доверить сокровище. Самому Арею лучше побыть от девушки вдали, пока он окончательно не потерял над собой контроль.
— Боюсь, вы не можете ее забрать, — сказал ему в спину один из землян. Глава какой-то там разведки. — Она важный свидетель и подозреваемая в деле об атеистах.
— Вот как, — Арей развернулся на пятках, посмотреть на выскочку. — Не могу, значит. И кто мне помешает? Может быть, ты?
— Но это дело государственной важности, — пробормотал мужчина, бледнея.
— У вас под носом орудовала шпионка. Явно подготовленная. Вон как маскировкой умело пользуется. А вы все прозевали. На кону безопасность всего сектора, поэтому я займусь этим делом лично. И девушка поедет со мной.
— Куда? — хватило человеку наглости поинтересоваться.
— Туда, куда я посчитаю нужным, — поставил Арей точку в разговоре.
В номере он переоделся и тут же распорядился приготовить аэролет. Желание как можно скорее увезти девушку, спрятать ее ото всех не поддавалось контролю.
Арей нарочно предоставил Фебу подготовить ее к перелету. Боялся не сдержаться и наброситься на девчонку. Все хорошо в свое время. Он уже предвкушал, как они окажутся наедине. Вот тогда он спросит с нее по полной за все эти годы.
Командор покинул душевую, и с моего разума как будто спала пелена. Я вдруг осознала, что стою мокрая, замерзшая, практически голая. Зубы выбивают дробь, а грудь едва прикрыта обрывками платья.
Поймав свое отражение в зеркале напротив, увидела себя. Безумная и напуганная, а еще жалкая. Сейчас моя жизни ни черта не стоит. Если подумать, нет у меня больше никакой жизни. Впереди только служение. Ему. Моему хозяину.
