Во время близости маркиза де Монтеспан умелым сочетанием приемов традиционного соития с элементами петтинга, орального и анального секса вызывала у своего партнера не только постоянное желание обладать ею, но и чувство гордости за свои уникальные данные, способные, как оказалось, реализоваться с этой и только с этой женщиной…
Оставив попытки каким-то образом воздействовать на обуянного похотью молодого короля, покинутый муж после нескольких недель бесплодного ожидания возвращения блудной овечки уехал в свое имение, где последующие три месяца провел в состоянии черной меланхолии.
Достигнув апогея отчаяния, маркиз устроил нечто вроде театрализованной траурной церемонии.
В пиршественном зале помещичьего дома был выставлен гроб, вокруг которого собрались слуги и соседи.
Маркиз де Монтеспан появился в дверях и, не переступая порога, вскричал утробным голосом:
— Да распахните же пошире двери! Неужели вы не видите, что я не могу войти! Мне мешают мои рога!
Он вошел в зал лишь тогда, когда двери были сняты с петель. Произнеся довольно продолжительную и эмоциональную надгробную речь, маркиз распорядился пронести гроб по улицам близлежащего селения и опустить в могилу на сельском кладбище.
После этого он поехал в Париж и, как был, в траурном облачении явился во дворец. В приемной король участливо спросил, по случаю какого несчастья он носит траур, на что маркиз де Монтеспан ответил:
— У меня, ваше величество, умерла жена.
Людовик весело рассмеялся, оценив мрачное остроумие бывшего владельца своего последнего приобретения, а маркиз по простоте душевной усмотрел в этом добрый знак. Вот тогда-то он и обратился за советом к своему знакомому шевалье де Грие, которого считал знатоком светской жизни, — опять-таки по простоте душевной, — а тот не придумал ничего лучшего, чем привести его к Анжелике в надежде на то, что эта обворожительная женщина с неженским умом сможет дать какой-нибудь нестандартный совет в совершенно стандартной ситуации, которую маркиз де Монтеспан упорно продолжал считать чем-то из ряда вон выходящим.
Попрощавшись с Анжеликой, маркиз и шевалье вышли на улицу, где последний, отчаянно жестикулируя, довольно долго успокаивал безутешного мужа, после чего, махнув рукой, пошел прочь.
Маркиз де Монтеспан некоторое время стоял на тротуаре в глубоком раздумье, затем, видимо, придя к какому-то решению, быстро направился к ожидающему его экипажу.
Предвкушая стремительное развитие событий, я вскочил на подножку его кареты, которая, с грохотом промчавшись узкими, мощенными неровным булыжником улицами, миновала заставу Сен-Дени и по разбитой, с глубокими колеями, наполненными жидкой грязью, дороге направилась на север.
