Ну, а огромное состояние Морозовой, естественно, стало достоянием царской казны…
— Почему сегодня нас постоянно преследуют неприятные темы? — вздохнув, произнесла Анжелика.
— А потому, дорогая, что мы сегодня то и дело говорим о несчастных людях, — ответила ей Катрин.
— Что?! — всплеснула точеными ручками блондинка. — Это короли — несчастные?!
— Увы, Луиза, увы, — безмятежно улыбнулась Катрин. — Как можно назвать счастливым человека, чьи возможности так высоки, а запросы так низменны? Вот удел всех королей…
— Не всех, — возразила Анжелика. — Вы, Катрин, забыли о таком монархе, как Кристина, королева Швеции. Согласитесь, что о ней не скажешь ничего подобного, не правда ли?
Да, мысленно согласился я с Анжеликой, Кристина, действительно, счастливое исключение. В неполных девятнадцать лет она начала править могучей державой, в то время оказывавшей огромное влияние на европейскую политику. Она была энергична и решительна при хорошем образовании и незаурядном интеллекте. Члены Государственного совета вполне искренне признавали ее превосходство в державном мышлении и силе воли. При этом юная красавица, воспитанная отцом в спартанском духе, была прекрасной наездницей, страстной любительницей охоты, ярким воплощением образа мифической богини Дианы.
— Я слышала, она была возлюбленной философа Декарта, — не то вопросительно, не то утвердительно заметила Луиза.
— Кто держал свечу? — пожала плечами Ортанс. — Мало ли что говорят… Хотя…
— А что дурного в том, если бы это было действительно так? — проговорила Анжелика. — Много ли женщин могут похвастать тем, что они когда-либо обнимали великого философа, человека, отмеченного перстом Божьим, а не поставленного на недосягаемую высоту лишь по праву рождения, просто так…
— И при этом еще неизвестно, не зачал ли его скучающей королеве какой-нибудь случайно подвернувшийся конюх! — неожиданно зло заметила Катрин. — Вот мы опять заговорили о том же… Какой-то заколдованный круг.
— Но едва ли это вообще могло быть… — сказала Луиза.
— О чем вы? — спросила Ортанс.
— О романе между Кристиной и Декартом, — ответила блондинка. — Ведь все знают, что она…
— Бог мой, как вы наивны, Луиза, — сказала Ортанс. — Я знаю по крайней мере троих лесбиянок, которые самозабвенно занимались любовными играми с мужчинами. Разве нельзя запрячь в повозку верховую лошадь в случае необходимости?
— В случае необходимости, — повторила Луиза, вскинув указательный пальчик правой руки. — То есть в особом случае.
