Жестокая борьба между леморанскими родами продолжалась не одно столетие. Вечная конкуренция из-за лидерства, борьба за женщин, благополучие, потомство и впитанная с молоком матери привычка состязаться, не дадут просто отступить. Дюсан пообещал уехать и дать Лароли фору на Фабиусе, и он выполнил обещание. Но ведь его клан этой клятвы не давал.
Для себя мужчина уже нашел на этой планете то, о чем не смел и мечтать. Но лишать такого шанса весь остальной клан Ай Йарин… Дюсан не был уверен, что ему это позволят.
Глубокий, вязкий сон медленно отступал. Откинув голову, широко зевнула и потянулась. Открыв глаза, уперлась взглядом в голую мужскую грудь. Ого. Вот это, называется, домечталась! Первым порывом быстро зажмурилась и отодвинулась от опасной галлюцинации. Вернее, попыталась. Удержали и притянули ближе, так, что мой нос уткнулся в нее, в твердую и теплую галлюцинацию. Распахнула глаза, готовая отбиваться всеми конечностями. Утром всегда надо быть начеку, а то дядины дружки могли в ее комнату… На последней мысли вспомнила вчерашний вечер. Гэджи, переулок, Дюсан.
Воспоминания ураганом пронеслись в сонном разуме. Что там говорила та рыжеволосая девушка? Любить будет, на руках носить… Его пара, истинная, семья, детки… Другая планета, другая раса, другой вид. Леморан, наемники, согласие. Ой, ой, ой. Мамочки! Задержала дыхание и прикинулась ветошью. Руки, обнимающие ее, напряглись вслед за моим одеревеневшим телом.
— Доброе утро, Шани. Подняла взгляд и встретилась с серебристыми глубокими глазами.
Другие, чужие. Смотрят ласково.
— Доброе. Повисло молчание, тягучее, страшно неловкое. Как себя вести?
— Выспалась? — спросил через пару минут, не спеша убирать от меня свои руки. И ноги. И все остальное.
— Да, вроде, — промямлила неохотно. И опомнившись, вежливое, — Спасибо! А вы?
— Хм. Есть хочешь? Допрос с утра пораньше. Еще бы размер ноги спросил. Прислушалась к себе и аппетита не почувствовала. Неприятное ощущение, живот сводит то ли от волнения, то ли от голода, то ли еще от чего.
— Вроде, нет. Дюсан, похоже, растерялся. Взгляд из нежного стал встревоженным.
— Ты скажи, что тебе нужно, я все сде… — прервался на полуслове и медленно прикрыл глаза. Руки сжали мою талию сильнее и Дюсан, тихо застонав, сполз ниже и ткнулся лицом мне в живот поверх одеяла.
Стон прозвучал с такой непередаваемой мукой, что я окончательно струсила. А ну, как ему сейчас плохо станет, заболеет, и я тут совсем одна останусь? Кстати, где это я?
