— Прекрасно осознаю… — вздохнула Неррис. — Потому и боюсь.
— Повторяю, зря, — с иронией посмотрел на нее Хонлиан. — Элианцы сами разобрались, что мы с тобой не замешаны в сговоре четырех, и подбросили информацию об этом сговоре мне. Именно они подбросили, я почти уверен, хотя доказать и не могу. Пойми, им сотрудничество с нами очень выгодно. Как и нам, впрочем. Меня предательство Ронсаха возмутило прежде всего потому, что он прекрасно все знал, но решил пойти против меня и моего мнения, считая, что лучше понимает, как надо. Впрочем, его еще и подловили на компромате, но финансовые махинации я бы ему простил, если бы после встречи четырех он пришел ко мне и все рассказал. Ронсах этого не сделал, поэтому казнен.
— Здесь я с тобой полностью солидарна, — кивнула кесариня. — Повторяю, меня реальные возможности элианцев испугали. Телепортация дает им столько возможностей, что… — она поежилась. — А «честь» и «слово» — слишком зыбкие понятия, чтобы полагаться на них.
— Если Сантиар женится на Кирин, то ситуация изменится, — император откинулся на спинку кресла. — И к этому есть все предпосылки. Вспомни намек регента, данный им, когда уходили наши флоты. Он не уточнил, какой вопрос имеет в виду, но я все понял. А недавно получил подтверждение, обнаружив на столе в своем кабинете конверт с письмом лорда ар Инвата. В нем он объяснил, что имел в виду. Речь шла именно о возможном браке. И насколько я понял, согласие Сантиара регент берет на себя. Проблема в том, что Сантиар уже дважды женат и нужно получить не только его согласие, но и первых двух жен. А они ни много, ни мало — маги…
— Тогда мне немного спокойнее, — Неррис задумчиво отпила глоток сока. — Но все же хотела бы знать, что захочет Сантиар. Не верю я, понимаешь ли, в бесплатный сыр. Сам знаешь, где он бывает.
— Думаю, договоримся, — отмахнулся Хонлиан. — Ты не учитываешь одного тонкого момента.
— Какого? — с интересом посмотрела на него кесариня.
— Изменившейся политической ситуации в скоплении, — с видом сожравшего кринку хозяйской сметаны кота ухмыльнулся император. — До этой войны царило неустойчивое равновесие, и мы понемногу, не спорь, проигрывали. Зато сейчас…
Он причмокнул губами и продолжил:
— Теперь нам даже не потребуется ничего делать, чтобы одержать верх, надо всего лишь наблюдать, как старые враги сами роют себе могилы, и не мешать им в этом благом деле.
— Не поняла… — растерялась кесариня. — Поясни, пожалуйста.
