Левый поворот предоставляет более широкий и любопытный спектр вариантов, более пористую структуру улиц и, несмотря на сетку плана 1811 года, дает больше возможностей среза́ть углы и двигаться ломаными линиями. А еще этот выбор дает мне возможность притормозить в кафе, где вот уже несколько десятилетий собирается одна и та же компания завсегдатаев – в которую и я вхожу запасным игроком. Маршрут, открывающийся вместе с левым поворотом, ведет меня мимо множества разнообразных мест: магазинов, парков, углов и фасадов домов, где живут мои друзья, которые и образуют культуру района, позволяют отрегулировать производимые обмены и дают возможность описать и уточнить целую сеть человеческих взаимоотношений, привязывающих меня к этому месту.
Прокладывать путь в Даунтаун – значит постоянно делать выбор, определяемый переменчивыми прихотями: скоростью движения, разнообразием точек, представляющих для меня в данный момент особый интерес, тем, какая сторона улицы солнечная, а какая теневая, и многими другими факторами. Я стараюсь придать моему пешему ходу концептуальности, воображая себе маршрут с высоты птичьего полета как последовательность промежуточных точек и векторов. Так, тихий квартал дает возможность широкой, эффектной диагонали через улицу, хоть ее и омрачают машины, слишком тесно припаркованные вдоль тротуара. Время года тоже немаловажно: выбор летнего маршрута сильно зависит от матрицы решений, позволяющих передвигаться по более затененной восточной стороне, а не по западной – более богатой возможными событиями, но бедной на деревья.
Прогулка неизбежно приобретает характер повествования. Мерный шаг настраивает на то, чтобы мыслить последовательно. Такой тип ментальной упорядоченности имеет самых разных исторических предшественников: от школы перипатетиков[49] в Древней Греции до Киотской философской школы в межвоенной Японии, от ежедневных методичных прогулок Канта, по которым соседи сверяли часы, до роскошных странствий английских романтиков по Озерному краю. Пешая прогулка не зря считается многими чем-то бо́льшим, чем просто перемещением от точки до точки. Вы словно проникаете в строй мыслей других пешеходов. Порою мне приходит на ум Альберт Шпеер, ходящий кругами по прогулочному дворику тюрьмы Шпандау и воображающий себе, что он гуляет по всему миру, чтобы отвлечься от унылой действительности и заглушить память о своих преступлениях. Порою улица, по которой я прохожу, вызывает в памяти другую, по которой я ходил раньше: Макдугал-стрит напоминает мне о рю Муфтар,
