» является выдумкой того же Давида. Не было на Руси человека, который желал бы смерти Ярополка больше, чем Давид. Ведь это убийство устраняло с его дороги законного претендента на владимирский престол. В конце концов так и случилось. Всеволод Ярославич после смерти Ярополка передал Владимир Давиду. Разумеется, у нас нет достаточных улик против Давида Игоревича, но еще меньше их против Василька.
Первой реакцией Святополка на сообщение Давида было его неприятие. Обращаясь к Волынскому князю, он сказал: «Коли правду ты говоришь, Бог тебе свидетель; если от зависти говоришь, Бог тебе судья.»
Давид, как свидетельствуют современники, устыдился своих слов и умолк. Однако разрушительная клевета пала на благоприятную почву. Святополк стал мучиться сомнениями. Беспокойство за свое великокняжеское будущее сопрягалось у него с печалью по брату. Летописец называет его человеком робким и легковерным, который запутался в своих мыслях. Постепенно им овладел великий страх, и он начал склоняться к принятию зловещих советов Давида. А вскоре уверовал в его клевету, как в истину.
Воодушевленный переменой в настроениях Святополка, Давид энергично убеждал его учинить расправу над Васильком: «Если не захватим Василька, то ни тебе не княжить в Киеве, ни мне во Владимире»[99].
Василько еще гостил в Чернигове, а его судьба была уже предрешена. Святополк уступил настояниям Давида и дал согласие на расправу над ним.
Если бы Святополк был умнее, проницательнее, он несомненно увидел бы в настойчивости Давида личный интерес. Мнимых заговорщиков было как будто двое — Владимир и Василько, а казнить надлежало лишь Василька. Последний никакой угрозы великому князю не представлял, в то время как Владимир Мономах являлся реальным претендентом на Киев. Василько мог быть опасен (да и то потенциально) лишь для Давида Игоревича, который вынашивал планы присоединения к своим волынским владениям еще и Галичины. Верный путь к этому — убрать с дороги Василька. Не раскусил Святополк и коварства Давида, согласно которому казнь над теребовльским князем, осуществись она в Киеве или на Киевщине, будет поставлена в первую очередь в вину Святополку, но не Давиду. Позже он действительно сдаст своего патрона и сообщника и с иезуитской изощренностью скажет, что преступление совершено не им и не в его земле.
Но это будет тогда, когда придется платить за содеянное, теперь же оба заговорщика разрабатывали планы поимки Василька. Большое место в них отводилось предстоящим именинам Святополка
