- Так что же? - спросил Ленько уже чуть строже. - Излагайте. Я вас слушаю.
- Понимаете, - начал Огурцов. - Дело в том, что...
- Ну-ну, - подбодрил доктор. - В чем же дело?
Огурцов, взгляд которого прежде блуждал по кабинету, изучая его довольно скудное убранство - казенный, дешевый письменный стол, шкаф с мутным стеклом, за которым виднелись пустые полки, пузырящийся линолеум на полу - взгляд его остановился на глазах Ленько.
- Дело в том, - неожиданно для самого себя сказал Огурцов, - дело в том, что я не могу ходить в институт.
- Почему же так?
- Не могу и все. Не знаю, что со мной. Я ничего не помню...
- В каком смысле, - заинтересованно спросил доктор Ленько.
- В прямом. У меня специализация - вычислительная техника. Так я не то, чтобы Фортран и Алгол не помню, хотя - чего там, казалось бы помнить, - я даже интегральные уравнения решать не в силах.
- Я тоже, - сказал доктор Ленько, блеснув линзами очков.
- Я, понимаете, кроме ленинских работ не помню, ровным счетом, ничего. Как со школы мне в голову вбили - "Империализм и эмпириокритицизм", "Советы постороннего" и "Детскую болезнь левизны..."
- Достаточно, - заметил доктолр Ленько.
- Да нет, недостаточно! Левизны в коммунизме! А потом, - Огурцов перешел на шепот. - Потом стал я интересоваться - во что одевался Ильич, а во что - брат его, Сашка...
В голосе Огурцова появились патетические интонации.
- Что ели они на завтрак... Представляете - просыпаются Ульяновы - отцу на службу пора, Вовке - Вовке в гимназию. Александру - тоже пора... Ведь, не натощак же пойдут! Обязательнопокушают. А во сне мне Глаша стла являться...
- Кто-кто? - спросил доктор Ленько.
- Глаша... Горничная их. Вот плывет она этаким лебедем по столовой, а в руках... В руках - котел с кашей гречневой... А Ульяновы - сидят, ждут, когда Глаша их обслужит... И она обслуживает - сначала Илью Александровича, потом Сашу. Потом... А, вообще-то я...
Тут Огурцов почувствовал, что сейчас, когда он дошел до Володи, очень легко может съехать к изложению вызубренных симптомов маниакально-депрессивного психоза, но Ленько был специалистом опытным и не дал пациенту опуститься до скучного вранья. В душе он был эстетом и красочное описание завтрака семьи Ульяновых его даже слегка растрогало.
- Ладно, ладно, - спокойно заметил доктор Ленько. - Ничего такого с вами особенного не происходит. Ну, не нравится институт. Большое дело. Уходите. Идите в армию.
- Да какая, к черту, армия? - вскричал Огурцов. - Вы можете, хотя бы на секунду, представить себе Володю Ульянова в армии?
