— У вас есть вопросы? — спросил Вашакидзе.
— Корректируются не только планы, но и фонды?
— Фонды часть планов. Передача фондов распространенное явление. Но непосредственная передача фондовой ткани уже нарушение. — Он передал мне приказ об увольнении Коберидзе.
Я опешил.
— Коберидзе не увольнять надо, а судить. Вы знаете, что «Текстильторг» не получил отправленную с фабрики ткань?
— Шофер соврал вам. Ткань поступила на базу «Грузугольурс». Я сам проверял. Согласно письмам, с которыми вы ознакомились, мы и должны были передать «Ариадну» на сумму 80 тысяч рублей, но не с фабрики, а из Кутаиси. Коберидзе решил проявить самостоятельность на мою голову. Знаете почему? Чтобы избежать дополнительного плана. Изделия из «Ариадны» пользуются повышенным спросом, и мы с директором хотели увеличить ему план. — Вашакидзе снова закурил. — Вижу по вашему лицу, что наши меры не удовлетворяют вас. Хотите, передайте материалы в следственные органы. Не скрою, я не желал бы огласки этой истории. Но что поделаешь? Каждый выполняет свой долг. Мой долг — защищать честь фабрики. Семнадцать лет отдано ей. Семнадцать! Не шутка. Слово за вами.
Я вышел из кабинета обманутый в своих надеждах. Если зло наказано, так чего же бить в колокола? Меня обвели вокруг пальца, как лопоухого мальчика. Вашакидзе понимал, что я не стану писать статью, раз Коберидзе уволен, а напиши я ее, газета не станет публиковать. Не впервые моя доверчивость оборачивалась глупостью. Конечно, я сделал глупость, доверившись Вашакидзе и рассказав ему о Коберидзе. А что я узнал, несмотря на многочисленные вопросы? Ничего существенного. Я явно преувеличивал свои возможности, когда взялся помочь Карло Торадзе…
Из цехов повалил народ. Рабочий день закончился.
Я заметил среди группы мужчин Вахтанга Эбралидзе и окликнул его. К моему удивлению, он обрадовался мне и протянул руку. Я пожал ее.
— Не сердись на меня, — сказал я.
— Я?! Это вы не сердитесь на меня, — сказал он. — Говорят, вы здорово отделали шофера.
— О чем еще говорят?
— Еще говорят, что вы накрыли Коберидзе.
— Больше ничего?
Вахтанг смущенно развел руками:
— Больше ничего.
Мы подошли к автобусной остановке. Очередь была большой.
— Вахтанг, ты знал Карло Торадзе?
— Знал, конечно, но мало. Он инженер, я рабочий.
— Не слышал, почему его перевели на склад?
— Разное говорили. Одни считали, что Торадзе и Вашакидзе не сработались. Знаете, как бывает, два инженера, оба исключительные специалисты, но взгляды у них разные, тем более один молодой, другой в возрасте. Ну, а Вашакидзе хозяин на фабрике. Как он скажет, так и будет. Другие считали, что Торадзе накрыл кого-то и с ним расправились.
