Явился управляющий, недовольно осведомился:
— Вы уже здесь?
— Ну что? Исчез, да?.. И Ливингстон тоже… Ведь так?
— Тем не менее не стоит драматизировать. Если ни того ни другого нет в номере, это не значит, что их нет в отеле.
— Сколько в отеле выходов?
— Три. Один — на Елисейские поля, другой — на улицу Аркад, наконец, служебный выход на улицу Монтье.
— Там есть вахтер? Позовите!
Телефон заработал. Управляющий был в ярости. Отругал телефониста, который никак не мог уяснить, что от него требуется. Потом враждебно взглянул на Мегрэ.
— Что все это значит? — спросил он комиссара в ожидании вахтера, который дежурил в маленькой застекленной будке у служебного выхода.
— Ничего или почти ничего, как вы говорите…
— Надеюсь, речь не идет о… о…
Слово «убийство» — кошмар всех владельцев гостиниц в мире, будь то скромный хозяин меблированных комнат или владелец шикарного отеля, — застряло у него в горле.
— Это мы выясним.
Появилась миссис Мортимер Ливингстон и осведомилась:
— Ну что?
Управляющий, изогнувшись в поклоне, что-то пробормотал. В конце коридора показалась фигура невысокого старичка с неопрятной бородой; одет он был кое-как и резко контрастировал с обстановкой отеля.
Конечно, ему предназначалось место в кулисах, иначе на нем была бы красивая униформа и лицо его было бы свежевыбрито.
— Кто-нибудь выходил?
— Когда?
— Несколько минут назад.
— Кто-то из кухни, наверное. Я не обратил внимания. Какой-то мужчина в кепке.
— Блондин невысокого роста? — перебил Мегрэ.
— Кажется, да. Я не присматривался. Он шел очень быстро.
— Больше никого не видели?
— Не знаю. Я ходил на угол за газетой.
Хладнокровие изменило миссис Мортимер Ливингстон.
— Ах так! Хорошо же вы ищете! — взорвалась она, обращаясь к Мегрэ. — Мне только что сказали, что вы из полиции. Мой муж, может быть, уже убит. Чего вы ждете?
Во взгляде, которым Мегрэ наградил американку, был весь комиссар. Воплощенное спокойствие! Даже равнодушие! Он отмахнулся от нее как от мухи, словно перед ним стояла обычная женщина.
Миссис Мортимер Ливингстон не привыкла, чтобы на нее смотрели вот так. Она закусила губу, побагровела под слоем пудры, раздраженно стукнула каблучком об пол.
Мегрэ по-прежнему смотрел на нее.
Тогда, доведенная до крайности или просто не зная, что предпринять, она изобразила нервный припадок.
