— Ты лучше меня знаешь, что я пойду на все, ради семьи, — заявляет Лейла.
— Вперед, иди. У тебя всегда отлично получалось ходить по трупам, Лейла. Наверное, испытываешь изощренное удовольствие, барахтаясь в гнили.
Я почти уверен, что вот сейчас она выцарапает мне глаза, и по ее глазам вижу, что Лейла в самом деле обдумывает такой вариант. Но остается стоять, где стояла. Только нарочито громко выдыхает и тянется за сумочкой, чтобы достать оттуда сигареты. Идет ко мне, чуть виляя бедрами, с каждым шагом становясь все более желанной и омерзительной одновременно. Подносит сигарету, демонстративно дожидаясь, пока я достану зажигалку и подкурю. Лейла явно недовольна, что сейчас у меня другая, а не та, которую она подарила на наш первым Новый год вместе.
— Я ее выбросил, Лейла, как и все, что связано с тобой. Сделай одолжение: передай отцу, что мои дела в порядке и я не бедствую на нищенскую государственную зарплату.
— В пятницу День рождения твоей матери, не забыл?
Молча жду, что последует дальше. Плохим б я был сыном, если бы забыл день рождения той, что меня родила. Хоть вряд ли любила.
— Будет большой праздник в «Оазисе». Начало в восемнадцать ноль ноль. Я заеду за тобой в пять. Ты должен там быть, Наиль, и ты там будешь: либо добровольно со мной, либо с мешком на голове в компании телохранителей твоего отца. Даже не знаю, каким нужно быть упрямым ослом, чтобы выбрать второй вариант.
Я буквально несусь прочь, на ходу разбрасываясь отборными матами. Делаю это на родном языке — почему-то так привычнее, да и проходящие мимо люди лишь оторопело смотрят вслед, не испачканные грязными словами.
Она не угрожала: мы оба это знаем. И мои планы поздравить мать утром, выманив на безопасную территорию, накрываются гребаным медным тазом.
Я не возвращаюсь в зал, потому что слишком взвинчен, чтобы находиться в обществе людей. Бешенство разъедает меня, как коррозия, плавит кожу, словно пергамент. Я почти уверен, что на рубашке вот-вот проступят обугленные дыры.
Ловлю первое же попавшееся такси и еду домой.
Я ничего не хочу.
Мне никто не нужен.
Я выжженная земля, пустая оболочка, внутри которой остались лишь обугленные кости надежды на счастье с женщиной, которую, как я думал, подарила мне судьба. И даже то, что сегодняшняя встреча порядком разрушила ее образ, в глубине души я понимаю, что другой такой мне уже никогда не найти. А на меньшее я не согласен.
Я прошу высадить меня около ближайшего ночного супермаркета и, как призрак, брожу среди полок, сгребая в корзинку с продуктами фрукты и сладости. Покупаю сигареты, в очередной раз «поздравляя» себя с тем, что попытка завязать благополучно провалилась.
