В· условиях Вавилонского плена снова стал актуальным, насколько об этом можно судить, вопрос о религии иудейского общества. Гибель Иудейского царства воспринимается как величайшее несчастье; но это несчастье объясняется тем, что Иудея не выполняла волю Яхве, не воплощала в жизнь его Учение. Соответственно возрождение Иудеи, если бы оно могло осуществиться, мыслилось только на основе утверждения в иудейском обществе Учения Яхве со всеми его концепциями догматического монотеизма, сакральными постановлениями и нравственно-этическими постулатами. И не случайно проект возрождения Иудеи и Иерусалима, который был включен в книгу пророка Иезекииля, в целом совпадает с Пятикнижием, хотя и обнаруживает некоторые несущественные отклонения. Не случайно и то, что именно Пятикнижие стало регулятором всей жизни иудейского общества, когда оно по окончании Вавилонского плена конституировалось как гражданско-храмовая община с центром в Иерусалиме.
Содержание Пятикнижия — это рассказ о том, как Яхве заключил договор с Израилем и его предками — патриархами. Само по себе представление о договорных отношениях, о союзе между Богом и его народом выросло из земных отношений между народом и поставленным на царство царем. Есть основания полагать, что они регулировались специальным договором, в котором оговаривались обязательства обеих сторон (ср. II Сам. 5:3). Бог выступает, таким образом, в роли царя, верховного владыки Израиля. Заключение договора между ним и его народом повествователь показывает на фоне космического миропорядка как основной элемент его развития. Неудивительно поэтому, что свое повествование он начинает с рассказа о сотворении Вселенной — небес и земли. В свою очередь, этот рассказ отчетливо делится на две части: космогоническое предание, не имеющее жанрового обозначения, в котором действует Бог (ʼǟlōhȋm) (Быт. 1:1-2:2), и другое предание (Быт. 2:4-25), представляющее собой «родословия (tolěḏōṯ) небес и земли».
Представление о Боге (Эль, Элохим) как о творце Вселенной является одним из самых устойчивых в мифологии древних народов сиропалестинского региона. В хеттском изложении ханаанейского мифа о Боге Бури упоминается >d El-un-ni-ir-ša, что соответствует ханаанейскому ʼēlqūnȋ (ʼa)rsa «Бог (Эль.- И. Ш.) — создатель земли». Эта формула встречается в надписи хеттского царя Азитавадда из Каратепе (ок. 720 г. до н. э.) и финикийско-пунийской надписи из Великого Лептиса (KAI 129; II в. н. э.). В арамейском варианте она засвидетельствована в пальмирских надписях (ʼlq(w)nr
