На международной арене японский капитализм в эти годы выступил в качестве силы, активно включившейся в борьбу империалистических государств за сферы влияния. Для достижения этой цели был взят курс на подготовку к войне. Так называемая «модернизация» Японии открыто приняла характер милитаризации.
В таких условиях категория «японского духа» стала особенно активно использоваться в качестве идеологической опоры императорского строя. Как никогда ранее, этот «дух» стал толковаться как высшее проявление человеческой сущности, как средоточие всех лучших моральных качеств. Западная цивилизация противопоставлялась ему как нечто приниженное, как явление второго сорта, пронизанное «рационализмом», «материализмом», недостойным подражания. Национализм в этот период усилиями правящих кругов принял форму воинствующего шовинизма. Проводилась идея исключительности государственно-политической системы Японии. В это время идеологические и морально-этические ценности, входящие в понятие «японский дух», стали использоваться в качестве барьера, защищающего от проникновения с Запада марксистско-ленинских идей. Зато был открыт путь для распространения в Японии новейших иррацио-налистических течений, характерных для буржуазной общественно-политической и философской мысли эпохи империализма.
В этом был заключен далеко идущий расчет: путем конвергенции догматов японизма и понятий, почерпнутых из реакционных концепций Запада, буржуазные идеологи стремились модернизировать сам «японский дух», подвести под националистическую идеологию теоретическую базу.
Подправленная и обновленная, идеология «японизма» стала основой демагогической критики западного капитализма и «белого империализма», которую развернула в эти годы пропагандистская служба императорского строя. Правящие круги страны стремились представить Запад как источник внутренних экономических трудностей и противника национальных интересов Японии на международной арене. Доказывалось, что западный капитализм, проникнув на Японские острова, разрушил «старые», «добрые» отношения в обществе, способствовал зарождению и распространению духа соперничества и индивидуализма, якобы чуждых самой природе японцев. Все это в конечном счете привело к тому, что японизм во взглядах его наиболее рьяных сторонников принял черты антизападнического национализма, некоторые его течения открыто выступали против капиталистической индустриализации по западным образцам.
