. По сведениям русского Генерального штаба, потери убитыми в русской армии на май 1917 г. составили 908 000 человек. По расчётам же русского генерала Н. Н. Головина, произведённых в эмиграции, о которых тоже наверняка знал Ю. А. Писарев, потери убитыми и ранеными составили 1 300 000 человек
>22. При этом потери Франции равнялись 1 398 000 человек, Германии -2 036 897 человек, Австро-Венгрии — 1 500 000 человек
>23, что уже намного превышает выдуманную Писаревым цифру русских потерь. Кроме того, Ю. А. Писареву, как современнику кровавого лета 1941 г., Белостокско-Минского, Киевского, Вязьменского котлов, оставления огромных территорий Европейской России, блокады Ленинграда, осады Москвы, должно же быть как-то неловко писать о военной "неподготовленности царизма".
Ещё один весьма распространённый миф заключается в том, что Николай II вступил в войну исключительно из-за "благородного рыцарства" в отношении Сербии, пренебрёгши русскими национальными интересами. Одним из первых об этом цинично заявил С. Ю. Витте в 1914 г. в разговоре с французским послом Морисом Палеологом: "Ради чего воевать России? Ради сохранения престижа на Балканах, священного долга помочь братьям по крови? Это романтическая старомодная химера. Никому, во всяком случае, ни одному мыслящему человеку нет никакого дела до этого буйного и тщеславного балканского народа, в котором нет ничего славянского. Это всего лишь турки, получившие христианские имена. Пусть сербы получат то, что заслужили">24.
Современный публицист Егор Холмогоров замечает: "В день Сараевского убийства традиционно начинается вой на тему что "Вот! Вступились за братушек сербов! Влезли за них в войну! Свалились в катастрофу за неблагодарных! Никогда больше за братушек не вступаться!”">25.
Подобные настроения полностью не учитывают того обстоятельства, что император Николай II, как православный монарх, защитник и покровитель славян, не мог оставить в беде братский народ, которому грозили неминуемое порабощение и гибель. Поэтому совершенно прав святитель Николай Сербский, когда писал: "Велик долг наш перед Россией. Может человек быть должен человеку, может и народ — народу. Но долг, которым Россия обязала сербский народ в 1914 году, настолько огромен, что его не могут возвратить ни века, ни поколения. Это долг любви, которая с завязанными глазами идёт на смерть, спасая своего ближнего. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих — это слова Христа. Русский Царь и Русский Народ, неподготовленными вступая в войну за оборону Сербии, не могли не знать, что идут на смерть. Но любовь русских к братьям своим не отступила пред опасностью и не убоялась смерти"
