В турагентстве, рекомендованном Мартеном, поездку нам организовали, естественно, на высшем уровне: все перелеты первым классом, гостиницы только пятизвездочные, номера люкс и все такое. Отдыхать — так отдыхать, верно? Особо, конечно, не шиковали, чтобы слишком внимания к себе не привлекать, — никаких там президентских апартаментов и лимузинов с утра до вечера у подъезда. Но и не скромничали. Мы объехали бог знает сколько стран — Англия, Германия, Швейцария, Голландия. В Швейцарии даже задержались на пару дней, где я со своим адвокатом пообщалась — бывшим кронинским. И прошлась по маленькой улочке мимо цюрихского банка, в котором лежали мои денежки — десять с лишним миллионов, оставленных мне господином Крониным, плюс семь с небольшим миллионов от продажи его дома в Майами.
Я еще удивилась, подумав, что в Америке банки огромные и внушительные, а тут небольшие такие домишки, хотя деньги в них лежат огромные. Правильно их называют цюрихскими гномами, этих банкиров. Все такие старомодные, вежливые, чинные, никакого американского темпа, срывов и потрясений, ярких эмоций. Все размеренно, чинно, и спокойно, и консервативно. Да и сама страна, если честно, не слишком приятная — красивая, наверное, хотя в горах я не была, но холодая и напыщенная, гордящаяся своим высоким уровнем жизни, и жуткой дороговизной, и вечным нейтралитетом, на котором Швейцария зарабатывала деньги, когда по всей Европе лилась кровь.
Странно, но я совсем не чувствую себя русской — нет ни капли ностальгии по стране, в которой я родилась и столько прожила, нет никаких национальных чувств. Я не горжусь этим и не огорчаюсь — и не называю себя кичливо гражданином мира. Я — это я, просто поняла в очередной раз, как все это от меня далеко — Союз, Россия, Москва. Далеко, забыто и, в общем, неинтересно. Хотела спросить Корейца, не скучает ли он по Москве, но на всякий случай не стала — просто выключила телевизор, и весь следующий день вообще не выходили из отеля, занимаясь сексом и завтракая, обедая и ужиная в гостиничных ресторанах.
Больше всего я от Германии удовольствия получила — от животастых бюргеров и не менее пышных их жен, от традиционных пивных с не менее традиционными закусками, от немного резкого, но симпатичного мне языка. А самое яркое впечатление осталось от Голландии, где три дня прожили. От Амстердама, где мы, одевшись поскромнее, проводили уйму времени в кварталах красных фонарей, рассматривая выставленных в окнах девиц, и такое количество марихуаны выкурили самых разных сортов, что я, кажется, все время была под кайфом и все мои голландские впечатления окутаны сладковатым дымком.
