Я была в шоке после всего, что произошло со мной, и полтора месяца — практически без сознания, не потому, что настолько серьезным было ранение — что там касательное в голову? — а потому, что, по мнению врачей, подсознательно не хотела жить, не хотела выходить из замкнутого круга комы. Конечно, не хотела — а когда вытащили и я начала вспоминать, захотелось обратно в темноту, к тебе, я проклинала тех, кто меня выволок оттуда, — особенно когда увидела лысую голову и изрезанное лицо. И все еще пребывая в жутко подавленном состоянии, ко всему безразличная, даже к результату изменившей мою внешность пластической операции, — выслушала рассказ Корейца и спросила его: “И что мне делать теперь?” А он мне ответил как будто просто, но на самом деле очень многозначительно: “Жить…”
— Жить, мистер Кан, мы будем жить. Как вам эта идея?
Прекрасно понимая его состояние — та же, наверное, пусть и в ничтожной степени, растерянность, безразличие, — продолжаю свое повествование, говоря ему о том, что лично я хотела бы в случае успеха первого фильма — да что там успех, пусть хоть вернет вложенное и сделает нам небольшое имя, кое-какой авторитет, — начать работать над вторым. А заодно — заодно есть еще одна мысль, которая мистеру Кану должна понравиться, поскольку мистер Кан в бытность свою Геной Корейцем был известный бабник, менявший девиц с завидной частотой. И не мистер ли Кан мне рассказывал, как порой специально катался по городу в поисках случайных контактов, охотно тормозил у каждой приятной голосующей девушки и предлагал услуги по транспортировке? А в машине напрямую или чуть завуалированно предлагал заняться сексом — и многие, кстати, охотно соглашались и ехали к нему, или везли к себе, или прямо в джипе отдавались. Причем не за деньги, а либо впечатленные его внушающим уважение и опасение внешним видом, либо ради экзотики.
Да, кстати, не мистер ли Кан охотно снасильничал только что выписавшуюся из госпиталя лысую девицу, недоверчиво спросившую, неужели он ее хочет? Снасильничал, воспользовавшись ее слабостью, — в буквальном смысле гигантским своим членом вернул к жизни, показав ей, что она, не смотря ни на что, сексуально привлекательна. Несмотря на то, что видел ее и почти мертвой в реанимации, и безжизненной куклой в самолете, и безволосым уродом с изрезанным лицом в клинике, и как нечто с замотанной физиономией после пластической операции. Но сейчас речь не о том, как похотливый мистер Кан помог обрести прежнюю похотливость некоей девице, а о другом.
