Сыграем пьесу, мой дружок, дай плащ поплоше;
Сыграем правду, мой дружок, чего уж проще?
Пора язык мне развязать, сказать: «Гад!» — гаду,
Пора о жизни рассказать как есть, как надо.
Ведь жить по совести легко и не готовясь,
Да, жить по совести легко, на то и совесть.
Сыграем правду, мой дружок, и мы герои, —
Пусть вспоминают, мой дружок, и нас с тобою.
Нехорошо у нас в дому, у нас неладно,
Нехорошо у нас тому, кому повадно.
Красиво жить не запретишь, на то и опыт,
И честно жить не запретишь, — а впрочем, могут...
Как птица и поэт поет — не как прикажут.
А ты меня достань-ка влёт, суфлер на страже!
Палили, били, как могли, вели, пороли;
Но и опять мы короли — на то и роли.
Сыграем правду поутру — и день займется,
Сыграем правду поутру — и нам зачтется!
Опять на сцене перерыв.
Опять поет, глаза прикрыв,
Актер с гитарой.
— По новой начал сочинять?
— Зачем? По старой. —
Прервался песенки мотив,
Опять на сцене перерыв,
А сцена настежь.
— Зачем с утра, дружок, поешь?
Ты, часом, голос не сорвешь?
— Зачем? На счастье ж! —
Поет он, звуки перекрыв
Кулис и улиц.
Опять на сцене перерыв,
А утро длится, как порыв,
И мы проснулись.
— Зачем ты тратишься с утра?
— Зачем? На то, брат, и игра!
«...перерыв... проторив... на тариф... мимо ив... перерыв... перелив... недолив... подарив... под орех...»
— Всех попрошу на свои места.
(«Золотые слова, маэстро.
Но если площадка моя занята,
Занимаю не свое место.
А если сосед решил встать за меня,
Что прикажете делать?
То ли драться, его тесня,
То ли снять штаны и бегать;
То ли ждать, пока надоест
Тем, кто нас гонит с наших же мест...»)
— Всех попрошу на свои места. —
А сцена пока пуста.
— Всех попрошу на свои места! —
Утро зачитывает нас с листа.
