Я не была хрупким цветочком с ростом под метр девяносто, но имела средний рост и нормальное телосложение, спасибо спортивной школе и моему тренеру по прыжкам в воду, которая оставила свой отпечаток на моей фигуре, хотя и думаю, что килограмма четыре мне всё-таки нужно скинуть, но вот лицо… почти, что лицо Квазимоды из Нотер-Дама.
Шрам над верхней губой от детской травмы, губы тонкие, скулы сильно заострены, взгляд колкий, порой даже злой, жёсткий; передних зубов на верхней челюсти нет, поэтому при улыбке я никогда не отрываю рот. Наверно поэтому при первом знакомстве люди от меня просто шарахаются, отводя глаза в сторону, не все, но многие.
Порой я задаюсь вопросом для чего я вообще живу?
Работу нормальную я с такой физиономией никогда не найду, парня хорошего тоже…
Что, чёрт возьми, всё ещё поддерживает во мне желание нести своё угрюмое существование? Что не даёт мне просто взять нож и перерезать вены, или влезть в петлю под потолком и оборвать этот кошмар? Я как мазохист. Судьба-сука день за днём накладывает мне всё больше и больше «дерьма» в тапки, а я его ем и ещё и добавки жду.
Как же всё бесит! Даже эта постоянная жалость к себе и неуверенность в своём статусе.
Порой я даже тайно начинаю мечтать о смерти, а потом… приходит мысль, что есть люди, у которых возможно жизнь ещё хуже, чем у меня, и боль потихоньку уходит, смиряя гордыню, зависть и раздражение к другим нормальным людям, а потом другая, что нельзя жаловаться или тот, кто заведует небесной канцелярией, может слегка огорчиться из-за моего вечного скулежа… и сделать всё ещё хуже в наказание за ропот.
Забавно…
С такими мыслями я вошла калитку маминого частного дома.
Обшарпанные стены, облупившаясь побелка, потрескавшаяся белая краска на оконных рамах, разбитый асфальт во дворе и поржавевшие местами ворота.
Внутри было не лучше… Ободранные обои, треснутая штукатурка, копоть на потолке и плесень кое-где в уголках окон.
— Таня, это ты? — раздался из-за двери голос матери, когда я открывала её своим ключом.
— Да, — разбито протянула я, сидя на тумбочке в прихожей и устало стаскивая с себя старые кроссовки.
Навстречу мне с громким топотом, шлепаньем по мебели непомерно длинным хвостом, выскочил (наверное, самое дорогое для меня существо на этой земле) мой пёс — Амулет.
Многие сочтут меня идиоткой, что я настолько помешана на собаках, что ставлю порой их выше людей. Ну и пускай. Я давно уже считаю себя непроходимой тупицей, во многих отношениях. Мне всё равно.
