— Что случилось? — спросил Сэм.
— Землянин, Голос моего народа желает говорить с тобой.
Сэм огляделся и обеспокоенно пощипал свою бородку. Зеленокожий пришёл не один; между деревьями стояло ещё несколько туземцев. Телохранители.
— Прости меня, но я не могу пойти. Я очень, очень занят.
Сэм глядел прямо в большие кошачьи глаза туземца.
— Я бы очень хотел пойти, но не могу. Прости, — как можно мягче сказал он.
Все восемь цветков Odontoglossum venusii успели высохнуть и не потерять вида. Сэм достал их из плиты и аккуратно поместил каждый цветок в коробочку для образцов. Дневная духота нарастала, и его опять прошиб пот. В уголках глаз заблестело множество крошечных капелек. Закончив работу, Сэм перекусил, немного отдохнул, раздумывая о том и о сём, после чего вновь открыл дверь хижины. Прошло не менее двух часов, однако и зеленокожий, и его соплеменники продолжали неподвижно стоять и терпеливо ждать.
— Я же тебе объяснил, что не смогу пойти.
— Да, землянин.
Голова Сэма по-прежнему была занята цветами, травами и образцами древесной коры, не говоря уже о необходимости завершить всю работу в срок и не опоздать к отлёту корабля. И всё же он немного насторожился.
— Зачем я понадобился Голосу? — спросил он, чтобы узнать подробности.
— Ты спросил, я говорю. По ту сторону гор шестеро стали добычей смерти, убив друг друга. Трое наших и трое ваших. Узнав про это, Голос сказал, что ему нужно говорить с Седым Сказителем или с тобой. «Лети как птица и приведи мне одного из них». Так велел мне Голос.
— М-да, — пробормотал Сэм.
За четыре года, прожитых среди зеленокожих, он ни разу не встретился ни с кем из Голосов, как туземцы именовали племенных вождей. В другое время он отправился бы не задумываясь, но только не сейчас. Сейчас ему не то что каждый день — каждый час дорог. Путешествие отнимет у него целую неделю. Сэм не мог пожертвовать таким временем.
— Ты говорил с Седым Сказителем? — спросил он посланца.
— Землянин, мы уже навестили его.
— И он не смог пойти?
— Он согласился и даже прошёл короткий путь. Потом он напряг свой дух и прошёл ещё немного. Но после этого у него ослабли ноги.
— Никак и он заболел?
Хижина пожилого миссионера отца Руни находилась в шестидесяти милях к югу. Как и Сэм, он жил совершенно один. Если старик занемог, дело дрянь.
— Седой Сказитель сказал нам: «Я стар и слаб, и мои старые ноги отказываются мне подчиняться. Идите к Сухопарому. Скажите ему, что мой дух хотел бы пойти, но тело не пускает».
