Сделав это заключение, дядюшка опустошил четвертый стакан виски, уменьшив, таким образом, содержимое бутылки наполовину. Теперь глаза его открылись не так быстро, как прежде, а голос стал несколько глуше.
— Племянник… Если вы согласны с тем, что кое-чем обязаны мне в жизни и если хотите, чтобы моя душа покоилась в мире, вы должны заняться медициной, чтобы в один прекрасный день заменить своего старого дядюшку.
— С удовольствием, дядя! Я прежде не решался поговорить с вами об этом, поскольку знаю как дорого стоит такое продолжительное обучение.
— Игэн, вы можете располагать всеми средствами, которые мне удалось скопить за всю мою жизнь!.. Вы в самом деле чувствуете склонность к медицине?
— Думаю — да, дядя.
— Да благословит вас Господь, дитя мое! Призвание — это дар Всевышнего! Я пью за ваше призвание, Игэн!
Пятый стакан доктор Дулинг смог выпить только в два приема. У него слегка перехватило дыхание.
— Племянник, послезавтра вы отправляетесь в Дублин! Вы записаны на факультет медицины и для вас там снята комната!
О'Мирей-младший не мог скрыть своего удивления.
— Скажите, дядя, каким образом вы узнали, что я успешно сдал экзамены и что решил стать врачом?
— О'Нейл — друг моего детства. А в вашем будущем я никогда не сомневался. Вы только что подтвердили мою уверенность. Между нами говоря, Игэн, я могу гордиться своей проницательностью и, думаю, что было бы логично выпить за нее.
Не дожидаясь ответа племянника, Дулинг выпил шестой стакан, при этом часть содержимого пролилась на его жилет. Именно в этот момент, как обычно не постучав в дверь, вошла Нора.
— Вы уже окончили ваш разговор?
— А… а в… чем де… дело, Но… НораНивз?
— К вам пришел Брайан Кейхер. Он говорит, что плохо себя чувствует…
— Я… Я сейчас им… им займусь…
Дядюшка тяжело поднялся с кресла и оперся обеими руками о стол, чтобы не упасть. Нора воскликнула:
— Святой Патрик! В каком вы состоянии! И вам не стыдно!
Доктору удалось выпрямиться.
— Мне… Мне кажется… вы ме… меня не… не уважаете, Ноно… Нора Нивз!
— Уважать можно лишь тех, кто этого заслуживает!
Эта дерзость несколько отрезвила дядюшку.
— И у вас хватает наглости, Нора Нивз, упрекать меня в пьянстве, тогда как вы сами…
Она сухо отрезала:
— Я делаю это только по вечерам, в пятницу, потому что мне несносна мысль, что именно в пятницу распяли Того, кто пришел спасти таких грешников, как мы с вами, Оуэн Дулинг!
После этой реплики, которая в ее глазах оправдывала подобную наклонность, Нора вышла из кабинета. Доверительным тоном доктор сказал:
