Лидия Матвеевна складывает в хозяйственную сумку кошелек, футляр с очками, пустые бутылку и банку. Надевает шапку, боты, пальто. Пальто уже, конечно, не новое, но кому нужны наряды в этом возрасте? Было бы чистое и крепкое! Нитроглицерин, как всегда, в кармане, можно идти.
Началось с неудачи. Продавщица в молочном, видите ли, не в духе, бутылку приняла, а банку они не желают.
— У нас майонезу этого уже месяц как нету, несите вашу тару в пункт.
— Интересно, и что с того, что не продавали? Порядок есть порядок, вы обязаны принять, потому что это ваш долг.
«В пункт!» Хорошенькое дело! Две остановки трамваем, туда и обратно шесть копеек, да еще настоишься во дворе на холоде среди пьяниц.
— Не задерживайте! — уже напирают сзади. — Вам же сказано: не принимают.
…Ну это нам хорошо известно: очередь всегда на стороне продавца: заискивают, боятся, что их не обслужат.
— Вы, гражданочка, пожалуйста, не толкайтесь, — поворачивается Лидия Матвеевна к женщине, стоящей за ее спиной. — Я, между прочим, не с вами разговариваю. И вот что вам скажу: дело совсем не в банке. А в принципе. Это злоупотребление! Пусть мне покажут, где записано, чтобы принимать только стеклотару из-под продуктов, которые в данный момент есть в продаже. Пусть покажут! У нас идет борьба с беззаконием в торговле, надо больше читать газеты!
— Тьфу на тебя! — вдруг, вся побагровев, орет продавщица. — На тебе твой гривенник, только уйди отсюда Христа ради! И банку забирай! — Она вытаскивает из кармана своего (довольно, между прочим, грязного) халата десять копеек и швыряет на прилавок.
— А мне ваших денег не нужно! — тотчас вскидывается Лидия Матвеевна. — Мне нужны мои деньги, за мою банку! А десять копеек я вам и сама могу подарить. Попрошу дать книгу жалоб и вызвать заведующего!
И продавщица не выдерживает, мерзавка! Хватает банку, сует под прилавок и молча протягивает Лидии Матвеевне треугольный жетончик — в кассу. Лидия Матвеевна скромно, но гордо идет получать свой законный гривенник. А сзади гомон и выкрики — очередь скопилась изрядная, и всем, конечно, некогда. Громче всех разоряется продавщица.
— У-у, старая занудина! Ходит тут… Каждый день у нее чего- нибудь. Все они такие, за копейку рады удавиться…
— А вот насчет «всех», моя милая, это можно и милиционера пригласить, — тотчас откликается Лидия Матвеевна, — тут вам не Америка, не Ку-Клус-Клан!
— Да ладно, бабуля, не заводись! — успокаивает ее толстяк в дубленке. — Береги нервы, не восстановишь!
