— Лавдей кашляла на вас? — спросил Бливинс. — Вы касались ее рук или лица? Подходили близко?
Офицер провел генетическим сканером по одежде Тойаса. На его плечах сверкали нашивки биотехника и капитанские погоны. Тойас никогда раньше не встречал капитанов и сейчас мучительно думал, что сказать.
— О черт, — выругался капитан. — Он влип по самые уши.
Бливинс побледнел.
— Это не наша вина. Мы тут ни при чем. Ее действия не были санкционированы лабораторией. Чистое пиратство!
— Что происходит? — удивился Тойас. Голова кружилась, все плыло, и он отстраненно гадал, успели ли они подмешать что-то в воздух.
— Если бы ваши люди сумели восстановить ее компьютер скорее, ничего бы этого не случилось! Вспомните, это мы доложили о ней!
Капитан откинулся на сиденье. Толчок означал, что машина поехала. Куда? Тойас прикрыл глаза, теперь уже уверенный, что его чем-то одурманили.
— Заткнись, Бливинс, — устало бросил капитан. — Суд решит, что делать с вашей компанией. Скажите лучше, как это остановить?
— Она связала мутаген с вирусом простуды. Это ее специальность, естественное планирование. Может, взять в карантин всю местность? Сдержать распространение?
Капитан обреченно вздохнул.
— Уже сделано.
— Это гены змеи? — осторожно выбирая слова, осведомился Тойас. — Она говорила что-то насчет змей. Теперь я умру?
Вопрос показался риторическим.
Бливинс повернулся к нему.
— Нет, не змеи. С чего бы это?.. Часть генетического набора коров. Мы пока еще не знаем, какая именно. И не поняли, чего она добивалась. Но это человеческий мутаген. У нее самой иммунитет.
Голова Тойаса бессильно болталась. Он был уверен, что они это видят, хотя вроде бы и не замечают. Мир казался маслянисто-мягким. И не все ли равно, куда его везут? Мотор машины жужжал, как рой африканских пчел, и он подумал о Кении. О бескрайних, продуваемых ветром равнинах, о давно вымерших животных. Только не о льве. Вместо этого он представил зебр, целое стадо, у водопоя. Жаль, что его там нет. Хорошо бы стоять вместе с ними, плечом к плечу, и тянуть теплую воду. Он почти чувствовал животных рядом, тесно прижимавшихся к нему полосатыми боками. Пыль, которую они подняли, уютным слоем ложилась на спину.
На секунду тонкое волоконце страха зацепилось за край сознания. Губы едва разомкнулись, с трудом произнося слова:
— Меня не запрут?..
Он увидел себя брошенным в пустую больничную палату. Инфекционный бокс. Не к кому прислониться. Некого коснуться. Некому руку протянуть.
