Лавдей продолжала визжать.
— Что вы ищете? — спросил Тойас, морщась от сверлящего уши звука. — Могу я помочь?
Он двинулся по стене к Лавдей. Два офицера держали ее, пока третий водил сканером по стянутому сетью халату.
— В карманах ничего. Она чиста.
Офицер, обыскивавший Лавдей, поднял глаза на Тойаса.
— Если она создала патоген, значит, нуждается в способе его распространения. Порошки, таблетки, жидкий спрей. Другая команда обыскивает ее квартиру.
Второй офицер с размаху ударил коленом в спину Лавдей, заставив ее истерически вскрикнуть. Тойас схватил его за шиворот и оттащил.
— Она ведь не сопротивляется!
Из-под респиратора были видны только глаза незнакомца, темные и загадочные. Тойасу показалось, что тому нравится причинять боль. Лавдей замолчала.
Они сорвали со стен постеры, просканировали стены за ними. Опустошили шкафы. Разбили банки. Разлили и рассыпали химикаты. Разрезали обложки канцелярских книг. Всего за четверть часа лаборатория перестала существовать. Но смертельных вирусов или доказательств, что она работала над чем-то подобным, так и не нашли.
Из кабинета вышел офицер с расплавленным карманным компом Лавдей.
— Она сожгла его, — объявил он. — Мы, скорее всего, так и не узнаем, что там было.
Он бросил останки компа в пластиковый пакет для дальнейшего исследования.
Тойас держался поближе к Лавдей, сжимая ее ладонь.
— Она всего лишь хотела поехать в парк, — пробормотал он. Вокруг мелькали колени и ноги. Он отталкивал их, чтобы никто не наступил на несчастную. И почему-то вспомнил о мертвом парне из монорельса. Этим людям нечего делать здесь. Они пугают женщину, и от этого у него по спине ползет озноб. Слишком тесно. Слишком много насилия.
Офицеры встали возле Лавдей, обсуждая, куда следует ее отвезти — в полицию для допроса или в больницу на обследование. Женщина дышала через рот.
— Офицер Тойас, — прошептала она, — мне нужно высморкаться.
Скрученная по рукам и ногам, с заложенным носом, она казалась на редкость жалкой.
Тойас нашел салфетку в своей сумке и поднес к ее носу. Она шумно высморкалась. Когда Лавдей подняли, держа за руки и за ноги, она повернула голову, и ее покрасневшие глаза встретились с взглядом копа.
— Спасибо, — всхлипнула она, чихнув прямо ему в лицо.
После того как бригада ушла, Тойас оглядел комнату. Мусор подмели, но разбитое стекло тонкой пылью покрывало край лабораторного стола. Они забрали компьютер и записи ученой дамы. Постер болтался на одном гвозде. Тойас повесил его обратно. Овцы на склоне холма — такая огромная отара, что даже травы не видно. Только головы и спины. Из середины поднималась одинокая роза. Зелень листьев резко контрастировала с черным и белым руном овец.
