— Не упустила. Только не на все четыре стороны. Я обещал устроить тебя в другой отдел, — продолжая изучать этикетку, произнес мужчина. — Хорошее шампанское. Французское.
— Не сомневаюсь. Ник, если ты решил меня уволить, зачем такие сложности? Просто сказал бы. А то свечи, музыка, романтика…
— Измайлова, — вздохнув, покачал головой Н’Ери, — не усложняй. Садись. Сейчас принесут заказ, и мы все обсудим.
— Ты уже и заказ сделал, — сказала в ответ, но в кресло села.
Попыталась вспомнить, что сегодня ела, кроме антистрессовой шоколадки. Утром пила черный кофе. Всего глоток, больше не осилила. Дома закончилось молоко, и горький напиток был совсем не в радость. Еще наспех проглотила бутерброд, пытаясь влезть в узкие сапожки и не упасть, прыгая на одной ноге и зажимая сумку с документами под мышкой. Так спешила, что даже водой не запила, поэтому завтрак комом стоял у горла, вызывая тошноту, которая стала еще больше подкатывать в душном вагоне метро. Никогда не радовалась так свежему воздуху, как этим утром, выбравшись на поверхность. Да и погода стояла отличная — легкий морозец и хлопья медленно падающего снега.
Еще был обед, состоящий из салата, щедро приправленного майонезом, и пирожка. Салат я не доела, слишком жирно, а вот пирожок слопала и запила большой кружкой чая, рассеянно слушая болтовню подружек.
Живот заурчал, напоминая, что нормально поесть не мешало бы. Тем более в таком заведении, когда за тебя платит шеф.
— Тебе понравится, — присаживаясь напротив, ответил он, и глаза опасно блеснули в свете камина.
— Лягушачьи лапки будешь есть сам, — на всякий случай предупредила я.
Есть, конечно, хотелось, но не до такой степени.
— Я заказал кое-что повкуснее.
Музыка, романтичная обстановка — это нервировало и заставляло постоянно быть настороже. Еще и шеф улыбался так, что у меня внутри все сжималось от ощущения надвигающейся беды.
Официант, высокий молодой человек совершенно обычной наружности с радушной улыбкой на губах, перед тем как войти, постучал и дождался разрешения. Я сначала не поняла зачем, а потом догадалась. Диванчик-то мягкий, удобный, мало ли чем гости тут занимаются в потемках, в окружении лепестков и свечей.
Пока приходила в себя от осознания компрометирующей ситуации, официант поставил перед каждым широкое блюдо, на котором одиноко возвышалось произведение искусства — кусочек мяса, зелень, три кружочка картофеля, ярко-зеленые стебельки спаржи и много соуса насыщенного винного цвета, который был красиво размазан по тарелке.
