Покончив с обедом, Бенчли пригладил усы и отодвинул стул:
— Прошу прощения, вынужден вас покинуть. Надо помочь одному храброму воину.
— Терракотовому воину, — подсказал Алан, намекая на то, как долго уже простаивает знаменитая армия Бенчли.
— Время берет свое — солдаты то и дело падают, — съязвила Дотти. — Так поговаривают.
— Не слышал ничего об этом, — сказал Бенчли. — Но если что, Алан, ты узнаешь первым.
После обеда Скотт продолжил чтение Конрада, однако из головы все не выходил Эрнест: интересно, как пройдет их встреча? Ему льстила мысль о том, что Хемингуэй им интересовался. Сам же он полагал, что искренне восхищается талантом друга и совсем не завидует его успеху. Всю жизнь его тянуло к великим, и он надеялся, что однажды займет среди них свое место — следовало лишь трудиться в поте лица. И все же временами Скотт не верил, что достоин быть в их числе. Хотя, если уж сам Хемингуэй считался его другом и соперником, значит, и он не был бездарностью, как ему иногда казалось. Что же касалось Эрнеста, то Скотт не сомневался в его гениальности, просто не был уверен, что тот правильно распоряжается своим талантом. И надеялся, что и Эрнест думает о нем так же.
Даже шумная вентиляция не помешала «Ностромо» нагнать сон на Скотта, и он решил выпить колы и прогуляться за ворота к магазину. Волны зноя, разливавшиеся по трамвайным путям и дороге, вызвали в его памяти Монтгомери, с его ставнями на окнах и темными тенями деревьев. По вечерам Скотт расстегивал верхнюю пуговицу лейтенантского мундира и отправлялся на танцы, где местные красавицы выбирали себе кавалеров из молодых офицеров и под разноцветными фонариками танцевали с ними, прижимаясь так близко, что нежный аромат духов напоминал о себе даже на утреннем построении. Конечно, как и любой молодой человек, Скотт всегда хотел, чтобы предпочтение отдавали ему…
Интересно, в какой момент в нем умер романтик?
Скотт пробирался по жаре через высокую траву, прекрасно осознавая, что кто-нибудь сейчас наверняка наблюдает за ним с четвертого или пятого этажа «Железного легкого» — многим было любопытно, выйдет ли он из магазина с бутылкой.
Словно в ответ на эти мысли, в поле его зрения попал уже знакомый дымчатый кот, который, сидя на подоконнике, следил за ним равнодушным взглядом.
— И вам доброго дня, Мистер Иту. Согласен, жарковато сегодня, — проговорил Скотт, проходя мимо.
В магазине он сразу заметил «Гордонс» — свой любимый джин, — однако взял лишь колу и плитку шоколада «Херши». Цены здесь кусались — ничего удивительного, ведь магазинчик располагался в удобном месте, прямо у ворот.
