— Мороз? Снежка? — переспросила Ася. Она похлопала ресницами и замотала головой. — Подождите, гражданка, подождите! Что вы мне голову дурите? Яга, Кощей, кот говорящий, зеркало, и мы с Ваней во всем этом… — Женщина тряхнула подолом сарафана. — Это Ксюха со Степкой что ли устроили?! Кот — это робот, да? — Кот возмущенно зашипел. — А зеркало — монитор, на которой транслируют то, что происходит с мужем… Но откуда лето?
— И волосы у тебя сами выросли, да? — ядовито спросил котяра.
С волосами не сходилось. Даже при розыгрыше невозможно было вырастить их в три раза длинней, чем были. А то, что волосы настоящие, женщина прекрасно видела. Но поверить в то, что сказочные персонажи существуют, было совершенно невозможно. Ася перевела взгляд на зеркало, и оно с готовностью показало Ивана, уже сидевшего в седле.
— Скачет он, — фыркнула бабка. — Спаситель, нашелся. А ну-ка, я ему каверзу подкину. — Яга проковыляла за цветастую занавесочку.
— Колдовать пошла, — констатировало зеркало.
— Сейчас Ваньке мало не покажется, — отозвался кот, и Ася, до этого смотревшая вслед старухе, сорвалась с места и бросилась за занавеску.
Слова кота задели что-то затаенное в душе женщины, о чем она уже успела благополучно забыть.
— Ванечка, — всхлипнула Ася, врываясь в каморку, где стоял большой котел.
Баба Яга нагнулась над ним, водя руками. Одуряюще пахло сушеными травами, и почему-то этот запах не просачивался за занавеску. Но сейчас это не заинтересовало женщину. Она ухватила бабку поперек живота и с силой рванула на себя. Яга испугано пискнула от неожиданности, взбрыкнула, и женщины повалились на пол. Ася перекатилась, оседлав старуху и перехватывая ее руки.
— Что задумала, карга старая? — прошипела она. — Мужа моего погубить хочешь?
— Ишь, затрепыхалась, — язвительно проскрипела бабка. — Все одно пропадет твой Ванька. Не найдет он тебя, не вызволит. А еще Кощеюшка придет, и поглядим, как о муже-то вспомнишь.
Бабка залихватски свистнула, и Асю откинуло за занавеску, потащило к стене, и она застыла, распластанная, словно бабочка.
— Не смей его трогать! — выкрикнула женщина, пытаясь вырваться.
Она так ясно представила Ивана, каждую черточку его лица, родинку на щеке, которую Ася любила когда-то целовать. Его серые глаза, порой казавшиеся расплавленным серебром, темно-каштановые волосы, в которые так приятно было зарываться пальцами. И губы, умевшие целовать так, как никто больше не мог.
— Ванечка, — снова всхлипнула Ася и сжала кулаки, это сделать у нее получилось. — Если с моим мужем что-то случится, я все это ваше Тридевятое царство по кирпичику разнесу!
