— Идемте обедать. Голодный Турон еще противнее.
— Идемте, стол в Банкетном Зале уже накрыт, — сказала Эмильда.
* * *
И кто додумался сделать в Банкетном Зале такие просторные окна! На улице лил дождь, и сыпавшаяся с неба рыба не позволяла Марине сосредоточиться на еде. Когда порывами ветра рыба ударялась о стекло, перед глазами стоял Турон, получающий тунцом по голове.
Видя, как она морщит щеку, чтобы не рассмеяться, Эмильда молила Посейдона, чтобы Марине хватило сил и мудрости держать себя в руках. Поначалу обед проходил в тишине, которую нельзя было назвать гробовой лишь благодаря шуму дождя. Возможно, молчанка продолжалась бы и дальше, если бы у Витана, возвратившегося из поездки, не зачесалась сыпь на шее и руках:
— Простите, невозможно не чесать. Аллергия на морские орехи, — сказал он. — Знаю, что неприлично чесаться в присутствии высокопоставленных гостей, но чешется ужасно, — он просунул пальцы под обшлаг пиджака и почесал запястье одной руки, потом таким же образом почесал запястье другой руки.
— Почему не обратишься к Мольту? — спросила Марина.
— Уже обратился. Он предупредил, что мазь действует медленно. Придется потерпеть. Знаю, что орехи мне нельзя и каждый раз думаю, что от одного орешка ничего не будет.
— Не исключено, что это не аллергия на орехи, а наказание свыше за дурные слова и поступки, — сказала Калис.
Марина зыркнула на нее. Видимо, ей не почудилось, что словосочетание «высокопоставленные гости» Витан произнес со снисходительной ужимкой. А когда Витан, прежде чем ответить, презрительно улыбнулся, Марина убедилась в правильности своих догадок:
— Госпожа Гротан, пока вы корчите из себя святошу, ваши конкуренты уже разворачивают избирательную кампанию. Смотрите, как бы победа не ускользнула из-под носа.
Сохранив хладнокровие, Калис отбросила локон со лба и ответила Витану его же тоном:
— Начинать избирательную кампанию раньше семнадцатого июля запрещено. Вы должны быть в курсе, господин Ландо. Или вы в подобные вещи тоже не верите?
— Ну почему же. Я верю в то, что подчиняется здравому смыслу. Просто переживаю, чтобы победа не досталась кому-нибудь другому, ведь именно вы, госпожа Гротан, способны защитить нас от всех напастей, — произнес Витан с такой театральностью и сарказмом, что даже непробиваемый Фархан Турон самодовольно улыбнулся.
Сделав вид, что тянется за поджаренным хлебом, Марина пододвинулась к Эмильде и шепнула:
— Что у Витана с Калис?
Едва заметно повернувшись и придвинувшись к королеве, Эмильда прошептала:
