— Это ведь я виновата, да? — вздыхала я, утирая свои сопли. — Не стоило его отпускать.
— Это бы спасло тебя лишь на этот раз, — пьяно хмыкнула девушка, — видишь ли, такие как эта Лиза своего не упускают. А тут еще и с поддержкой мамаши. Рано или поздно, они бы от тебя избавились.
— Думаешь?
— Да.
— Я до сих пор не могу поверить, что он так поступил со мной.
— Стоп. — Снежа схватила меня за руку. — Хватит. Знаю, выкинуть из сердца и головы того, кто так долго там был, будет сложно. Но тебе стоит с этим поработать. Дело сделано, Кать и пути назад нет. Ты только посмотри, до чего он тебя довел. Знаешь что? Я сейчас сгоняю еще за одной и мы от души проводим этого урода в свободное плаванье.
— А не многовато ли для нас? — Честно говоря, я уже едва могла соображать.
— Ну, ты ведь этого хотела? Напиться и забыться? Так вот, я помогаю тебе с этим и показываю, как правильно надо это делать. — Снежа послала мне воздушный поцелуй и скрылась за дверью.
Как же раскалывалась моя голова. Такое чувство, будто меня посадили внутрь колокола и со всей дури молотили по нему. А в рот насыпали тонну песка да так, что даже глаза захватили. Ибо резало не по-детски, да и открыть их я смогла лишь с пятой попытки. Медленно приняв вертикальное положение, тут же об этом пожалела. К жуткой головной боли добавилось подташнивание. Еще чуть-чуть и я бы начала рвать прямо в постели. Обнимая фаянсовое произведение неизвестного скульптора, а в народе унитаз, я восстанавливала фрагменты вчерашнего вечера. Помню, как Снежа пришла со второй бутылкой водки. Помню, как мы сначала наревелись, а затем подруга потащила меня гулять на улицу, чтобы проветриться. Там мы зашли в еще два бара где, по-моему, танцевали на барной стойке и чуть не заказали стриптизера. А потом провал в памяти… Последний раз я до такого состояния напивалась на свои восемнадцать лет. И после того случая старалась больше подобного не повторять. Вывернув последнее содержимое своего бедного желудка, я устало откинулась на прохладную стену из кафеля и убрала прядь волос с липкого от пота лица. И все бы вроде ничего, да краем глаза заметила, что моя левая рука перебинтована от кисти и до плеча.
— Что это? — прошептала я и кинулась сдирать марлю. И с каждым снятым слоем, мои глаза все больше лезли на лоб. — Твою ж мать! Снежа!!!
Поскальзываясь, я влетела обратно в комнату и принялась звать подругу по имени. Неужели она уехала вчера? А как же я тогда добралась сюда?
