Она отрицательно покачала головой, и я протянул ей полоску ткани, она забрала и прижала ко лбу.
К счастью, у нее была всего лишь царапина, но она поморщилась от боли.
— Ах!
Я подошел к окну. Снегопад усилился. Сильный снегопад и сильный ветер означали, что завтра мы никуда не поедем, а если он не прекратится, то и послезавтра тоже. Что было для меня очень плохой новостью.
Хижина уже пропиталась моим желанием к ней. Я не знал, что мне следует сказать, с чего начать разговор. Да, у меня не было практики два года, но я и раньше особо не был хорош с женщинами. Я использовал их в очень ограниченном направлении. Все без исключения они ненавидели меня с такой же страстью, с какой ранее любили.
Даже моя жена.
Мне не нужно было поворачиваться к ней, потому что спиной я чувствовал ее взгляд на себе и запах ее тела. Я посильнее обернул повязку вокруг пореза на руке и завязал ее зубами. Подняв глаза, я увидел ореол вокруг ее волос, блестящих как золото в стекле. Наши глаза встретились. Она не должна находится в моей хижине. Я ощущал свою поднимающуюся похоть, даже грудь сдавило.
Она прикусила губу.
Я отвернулся и сел напротив на деревянный стул. Снова взялся за нож.
— Куда ты направлялась? У тебя есть кто-нибудь, кто бы смог позаботиться о тебе?
Она выглядела испуганной, словно задавалась вопросом не убийца ли я с топором или что-то типа того.
Я нахмурился.
— Послушай, я не причиню тебе никакого вреда. Твоя машина застряла между осинами. Ты не сможешь сегодня поехать на ней. Я хочу сказать, что с такой погодой за окном, нет никакой возможности заставить кого-то выйти из дома, чтобы отбуксировать твою машину, особенно на Догвуд. Дорога уже, наверное, закрыта. Тебе придется остаться здесь, как минимум до утра.
Похоже, она поняла, что я сказал, но все равно ничего не ответила. Я вернулся к своему точильному камню.
— Как тебя зовут?
Ее голос напугал меня. Я ожидал услышать тихий, нежный голос, как у ангела, которого я представлял, но он был совсем другой. Хриплым, соблазнительным, когда слетал с ее губ. Она застигла меня врасплох.
— Что?
— Я спросила, как тебя зовут?
— Кейд.
— О! — Она оттолкнула сапогом угол одеяла на пол.
— Что-то не так с моим именем Кейд?
— Нет, нет, все нормально. Мне нравится. Просто я ожидала услышать совсем другое для такого бородатого мужчины гор, живущего одиноко в хижине. — Вдруг она улыбнулась мне, и смех из глубины груди, кувыркаясь повалился из нее. Настолько ласкающий слух, упоительно-соблазнительный, без унции фальши. И он еще сильнее воздействовал на меня. Видно я слишком долго прожил на горе, если женский смех способен был завязать мои внутренности в жесткий узел. Я отвернулся от нее.
